Земная жизнь отряда "АвиаПоиск"

Тот разговор, почти годовой давности (!), с моими старым знакомым и коллегой вспомнился неожиданно. Готовя материал о создании памятника вертолету Ми-24 в Арсеньеве (и перечитывая по давней привычке огромное количество материала на эту тему), я натолкнулся на информацию о "создании совместными усилиями руководства ОАО ААК "Прогресс" и ветеранов гражданской авиации в г. Арсеньеве, городе, где градообразующим является лидер Приморского регионального отделения, завод "Прогресс", культурно-исторического авиационного центра "Дальневосточный музей авиации". И тут же всплыла в памяти фраза "можем собрать практически любой самолет", брошенная между делом, как само собой разумеющееся. Что не казалось тогда удивительным или невероятным, поскольку предварял ее разговор об отряде "АвиаПоиск", главной задачей которого был и остается по сей день…поиск погибших самолетов и их экипажей, каковых по лесам и болотам Приморья лежит не одна сотня…

Есть категория людей, которых в разные эпохи именовали по-разному. Самым безобидным из этих "имен" было, пожалуй, "беспокойные". Это те самые, про которых старушки на лавочках говорят — "больше всех надо". Руководствуясь только им понятным внутренним компАсом, такие "неусидчивые" не удовлетворяются мирным обывательским существованием и ищут "погорячее", становясь криминальными репортерами, экстремальными путешественниками или "солдатами удачи"… По счастью, Сергей Гусаров не стал ни "диким гусем", ни "псом войны". Но годы работы оператором в программах "Ночной дозор" и "Автопатруль" (где нам и довелось познакомиться) говорят о том, что тихой жизни он не искал. Случайная встреча на Четвертом слете машиностроителей Приморского края и долгий путь во Владивосток с обычными дорожными разговорами открыли еще одну, доселе неведомую его грань. Оказалось, что вот уже четыре года он в составе отряда "АвиаПоиск" занимается поиском пропавших самолетов. Может, так и осталось бы это все обычным мужицким трепом, если бы не стечение обстоятельств. И известие о существовании в крае музея авиации оказалось ключевым — а вдруг интерес взаимный?

"Закопавшись" в материалы об истории "эсэмэровских" предприятий, удалось выяснить, что когда на "Прогрессе" "в 1939 году были введены в эксплуатацию первые корпуса, начались работы по ремонту самолетов (ДБ-3, СБ, И-15, И-16) и их двигателей (М-11, М-25, М-85, М-100)". А вот интересно, сохранились ли они в "натуральном виде", можно ли их восстановить?

"Залезаю" на сайт отряда "АвиаПоиск". Среди множества (более 50!) найденных отрядом останков самолетов есть и "бомбер" ДБ, и бипланы "И", и…еще много кого. Ну, а в качестве главной задачи "авиапоисковики" видят для себя "сохранение памяти и детального знания о том времени…. путем всестороннего охвата. Это и поиск пропавших без вести, попытки вернуть из небытия хотя бы несколько имен из многих тысяч, безвозвратно утерянных, и изучение истории того времени посредством архивных документов, книг, рассказов очевидцев, и вещей — тех мелочей, которые часто дают сведений больше, чем люди. Вся деятельность объединения "АвиаПоиск" строится на воле и энтузиазме его бойцов и помощи всех неравнодушных".

"Это точно, только на воле и личном энтузиазме. А еще и на собственные средства, — рассказывает Сергей к которому я и обратился с вопросами о деятельности отряда. — Да, бывают вливания со стороны, но редко... Даже зарегистрировались мы только в этом году. А перед тем четыре года работали без "официального прикрытия" — просто самопровозглашенный отряд "АвиаПоиск".

А не помешали бы ни помощь властей, ни хотя бы скромные финансы. Ведь добираться-то приходиться по бездорожью, на джипах. Потом — пешком по непролазной тайге, и не один день. И не факт, что результат будет. Еще и потому, что точного места никто не знает. А архивы военного ведомства, что призваны облегчить работу поисковиков, молчат. Причина проста — все по-прежнему под грифом "секретно".

"Архивы засекречены начиная с 1946 года, — продолжает мой собеседник. — При том, что в советское время хоть и секретили все подряд, по истечении срока давности гриф снимался. Но прежде все было государственным, а сегодня за все это нужно платить деньги, большие деньги. И архивы, наверное, проще уничтожить, чем допустить к ним ученых и нас".

Как результат таких странных взаимоотношений между государством и его гражданами, последним для достижения своей благородной цели приходится руководствоваться "сарафанным радио". Или тем, что в прежние времена называлось ОБС — "одна баба сказала"

"Информация нередко всплывает, но без точных координат, — говорит Сергей Гусаров. "Примерно такая — где-то там, вон на той сопке, вроде как лежит какой-то самолет. Его, кажется, принуждали к посадке, и вроде он не захотел… И лежит он где то в районе Ливадийского хребта. А хребет тот — дли-и-инный…"

Началась история отряда пять лет назад с одного человека, Ярослава Ливанского. Это сегодня он награжден медалями "150 лет Владивостоку", "80 лет морской авиации Тихо-океанского флота" и "За активную военно-патриотическую работу", а тогда все было скромней и проще. Приходилось совмещать работу и увлечение. Что, впрочем, позволяло находить единомышленников, одним из которых и стал Сергей Гусаров.

"Я пришел в отряд четыре года назад, когда познакомились с Ливанским, который работал тогда на ТНТ журналистом. Он все по телефону: "самолеты-самолеты, там лежит–там лежит". Мне стало интересно, спросил… В результате пошел с ними на Тавайзу. И сразу — удача, нашли погибший биплан "Чайка".

"Нашли" требует пояснения. Известна была только приблизительная точка падения самолета, и по этой причине поиск занял немало времени. От деревянной, обтянутой перкалем "Чайки" после удара о землю и последующего пожара осталось немного — только металлические части: искореженная стальная рама, стойки шасси и двигатель. Говорят, что от самого пилота не осталось практически ничего. Зажатый деформированной рамой, человек сгорел. Останки, что удалось вырезать, похоронили. И тем не менее поисковикам удалось найти часть черепа, известно же, какая часть тела страдает при ударе сильнее всего.

Но даже такой результат можно считать положительным, поскольку нередко поиски оканчиваются ничем. Причина — доступность останков самолета.

"К примеру, на Шаморовском перевале лежит "Каталина"…и от нее уже ничего почти не осталось — она оказалась досягаемой, и все вынесли, — рассказывает "боец" отряда "АвиаПоиск". — Ее, еще в советские времена, растащили на металлолом. Если еще проще — очистили лес от мусора. А уже в постсоветское время выносили все. У нас на Тавайзе лежат два столкнувшихся в воздухе Як-9 (был учебный бой, они столкнулись и упали). Так вот там вынесли буквально все — даже двигатель раскололи, лежит только коленвал с поршнями. Все это — работа "охотников за металлом". Для этих людей нет почтения к понятию "история" — все это просто кусок металла, который можно продать".

«Прогресс Приморья», № 48 (210) от 06.12.2012 г.

Артем Волохов

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив