«Мои воспоминания»

Редакция газеты "Прогресс Приморья" Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России продолжает публиковать работы победителей конкурса эссе "Память нашей победы", посвященного 75-летию Великой Победы. Автор данного эссе – Александра Харлантьевна Мерзлякова (в девичестве Горяйнова), 1935 года рождения, которая 12 октября отметила свой 85-летний юбилей.

Мои родители – Горяйнов Харлан Васильевич, 1913 г. р. (Обоянский район Курской области, село Нижнее Солотино); Горяйнова (Родионова) Прасковья Ивановна, 1911 г. р. (Ивнянский район Курской обл., село Курасовка).

Поженились родители в голодном 1933 году. Родители отца были престарелыми людьми, и сын Харлан был единственным ребенком. Сватовство было недолгим. Харлан на подводе приехал в деревню в семью Родионовых и выбрал себе невесту. Ему понравилась девица Прасковья, и он на этой же подводе привез ее к своим родителям. Вот так состоялась их женитьба.

В это время в деревнях уже зарождались колхозы, и Прасковья вместе с другими женщинами работала на полях: выращивала овощи, убирала зерновые, вязала снопы, сеяла зерно, сушила его.

Через два года родилась я, Александра. Родители отца один за другим ушли в мир иной. Отца призвали в армию, и мать осталась со мной одна. Хата – халупа, дров нет. Лес от нашего села находился за 10 км. Топить русскую печь приходилось соломой, кизяком. Вода в хате замерзала в ведре – так было холодно, а мне всего 1,5 года было. Маму вызывали в сельсовет, заставляли идти на работу, а яслей, куда меня можно было отдать, не было. Добрые люди научили ее пойти в военкомат с жалобой на власть, и она, замотав меня во что только было, пошла пешком зимой в город Обоянь, а это 3 км пути. Но дошла. Поплакала, пожаловалась, а на второй день были привезены дрова. Напилили, накололи – топи, Прасковья!

Когда отец вернулся домой, я его не признала, потом, правда, привыкла. Спустя три года после моего рождения у нас появился в семье братик Дима. Отец задумал строить дом. Ему выписали лес, но строиться было не суждено. Наступил 1941 год, июнь месяц, и началась война с фашистами. В первые же дни войны отца призвали на фронт. Мама осталась одна с двумя малолетними детьми.

Каждая семья с фронта ждала весточку. Кто радовался, что член семьи жив и бьет фашистов, а кто уже оплакивал мужа, сына или брата. Это было общее горе. Когда шли бои за Курск, досталось и нашим селам. С самолетов немцы бросали листовки на русском языке. Случилось перед Пасхой такой текст видеть: "Русские женщины, не месите тесто, не марайте руки. Прилетим на Пасху – повыколем глазки!".

Немецкие самолеты мы уже определяли по звуку. И вот в этот праздничный день светлой Пасхи, яркий и солнечный, летят самолеты. Мама готовит куличи, красит яйца. Просит меня, чтобы послушала: чьи самолеты летят? Я вышла на улицу… и бегом в хату. Говорю маме, что самолеты немецкие, и тут бомбить начали. Бомбили город Обоянь, а это рядом с нашим селом. Мама братишку – под мышку, меня – за руку, и под берег реки бегом…

Напротив нашего дома проходила сельская дорога, а ниже дороги текла речка Обоянка. Берег крутой был. Под ним сельчане брали глину, обновляли к празднику земляные полы (деревянных полов не было). Вот в этих выемках, оставшихся после забора глины, мама прятала нас. Рядом в такой же выемке пряталась бабушка. Она читала молитву и крестилась. Братик Дима смотрит на бабушку и спрашивает маму: "Что надо говорить?" Повторяли за мамой молитву: "Господи, спаси нашего папочку и от пули, и от бомбы, и от снарядов, и от осколков". Когда бомбежка закончилась, самолеты улетели. Мы вернулись из своего убежища.

В это время в селе стояли наши военные. Они строили укрепления между селами и Обоянью. Но город был взят фашистами, как и Курск. Начался настоящий грабеж. Фашисты расползлись по всем ближним селам, тащили всю живность, в том числе из нашего села. У нас забрали корову и кур, больше взять было нечего.

В больших домах поселились офицеры и солдаты, время было зимнее. Наш домик немцы забрали под конюшню. Выделили маме одну комнату в нем и чулан. Их солдаты приходили каждый день ухаживать за лошадьми и кормить их. Нас не трогали.

Но пришло-таки время, когда наши войска дали им по шапке.

Фашистам стали изменять их союзники. Эти союзники шли по одному и группами. Немцы их преследовали, ловили. К нам зашел один мадьяр, ноги его были замотаны тряпками, а ботинки он нес на плече. Просил поесть и оставить у себя. Мама отказала, потому что немцы придут и убьют и его, и нас. Через некоторое время пришли немцы – офицер и солдаты. Требовали "курку", "яйки", сало, хлеб, лук. Мать сказала, что ничего нет, а офицер ей ответил, что если нет, то "матку пук, и матке капут". Но не тронули и пошли дальше, видно, спешили.

Из своих 6-7 лет я кое-что помню, но как во сне. А в основном со слов мамы. Помню, как во время бомбежек мы прятались в окопах (в огороде копали траншеи и там прятались), как мы лежали на полу на соломе, когда немцы заходили в дом и требовали продукты…

Когда, наконец, наступил день 9 мая 1945 и объявили, что война закончилась… Что творилось с народом! Счастье переполняло всех, взрослых и детей. Песни, танцы, слезы радости… Стали возвращаться с войны мужики, стала налаживаться жизнь.

Мой отец вернулся домой ближе к осени 1945 года. Он был ранен и пролежал в госпитале. Он был просто начинен осколками от снаряда, который взорвался неподалеку. Один осколок не вытащили, он так и остался рядом с сердцем. Долечивался он в санатории "Мойнаки" в Крыму.

Вернулся, а дома все хозяйство запущено, бревна для строительства так и лежат. А с кем строить? И за какие деньги?

Помогли нам родственники. Родители матери жили на Дальнем Востоке, в Приморском крае. Попали они сюда по вербовке в 1936 году. Одна из их дочерей, Мария Ивановна, была самой грамотной. Она сумела организовать вызовы на две семьи. И вот наша семья и сестра матери, Анна Ивановна, вместе со своими осиротевшими детьми поехали на Дальний Восток. Прибыли мы аккурат на 9 мая 1946 года. В первое время жили у дедушки и бабушки, а потом тетя Мария добилась для нас комнат в бараках как пострадавшим от военных действий в Курской области. Отец устроился на завод, а мы пошли в школу.

Время не стояло на месте. Мы, дети, выросли, получили образование, работали. У всех семьи сложились.

3 декабря 1967 года отец, придя с дежурства (а тогда он работал на авиационном заводе в охране), почувствовал себя плохо. Сказался пресловутый осколок у сердца. В одночасье нашего папы не стало.

Хоронила его охрана завода – как ветерана войны, инвалида и участника боевых действий.

Мама пережила отца на 15 лет и 6 месяцев.

В моей семье все сложилось хорошо. Муж Анатолий, двое детей.

Вот так и проходит жизнь. Нет в живых родителей, муж умер… а я живу. Дети мои уже пенсионеры. У меня четверо внуков и четверо правнуков.

Я счастлива в этой жизни, прожила ее не зря. Работала, училась, растила детей. Потом помогала растить внуков. В общем, все хорошо!

«Прогресс Приморья», № 37 (600) от 13.11.2020 г.

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив