Жизнь — это "Песняры"

Судьба ансамбля "Песняры" — непростая. Любимое детище Владимира Мулявина, как выяснилось, держалось на нем и только на нем. И после его ухода из жизни в концертном пространстве России и Белоруссии образовалось столько "Песняров", что сразу было и не разобраться, какие — настоящие. Высшее руководство Белоруссии даже специальное постановление по этому поводу принимало и признало только один ансамбль. Причем не тот, что приехал во Владивосток с гастролями. Но его руководитель Леонид Борткевич по этому поводу уныния не испытывает...

— Ансамбль "Песняры" разделился на несколько коллективов, сегодня существуют признанные правительством Белоруссии и не признанные "Песняры"...

— С одной стороны, жалко, что произошло разделение, что по разным коллективам в итоге разошлись люди, которые работали с Владимиром Мулявиным... Но так уж вышло. "Белорусские песняры" — те самые, официально признанные, ведут свою творческую линию, отошедшую от традиций Мулявина. Они доказали, что имеют на это право, хотя бы тем, что сегодня они популярны, у них своя музыка, своя публика... В этом ансамбле, замечу, великолепные музыканты. Ну, а мы продолжаем мулявинскую стезю. У нас все мулявинское: подход, аранжировки, сведение голосов, все...

И не нужно нам никакое государственное признание и даже финансирование. Мы — и тут я имею в виду и Владимира Мулявина — всегда хотели работать на хозрасчете, помните, была такая форма, чтобы мы ни от кого не зависели... Не надо нам подачек на костюмы, мы сами себе можем заработать, покупать инструменты, костюмы, при этом петь, что хотим. В итоге мы, мои "Песняры", такими и стали...

В нашем составе с Владимиром Мулявиным, помимо меня — а мы вместе основывали "Песняров" — есть еще Вадим Косенко, он работал около 15 лет с Мулявиным... И поддерживать традицию, держать фирменный стиль нам нетрудно.

А клоны... Ну что клоны... И хорошо! Чем больше поют мулявинские песни, песни "Песняров", тем более молодежь, тем лучше, это же здорово! Для этого он и работал, оставил после себя столько материала, что можно сто лет еще петь...

— Выходит, ваш репертуар не обновляется?

— Почему же. Обновляем. У нас есть новая рок-опера, мюзикл, новые песни... Но нам тяжело... Концерт не резиновый, и какие бы композиции новые мы не пытались показать слушателю, из зала кричат: "Олесю"! Или "Александрину", или "Вологду", или "Косил Ясь конюшину"... И так далее... Люди пришли услышать именно это, и ничего не поделаешь... Удается новые песни вставлять — мы вставляем. Но бабушки приводят своих внуков послушать нас, классику...

— Сегодня вы — классика, а ведь когда-то "Песняры" шли вопреки всем традициям советского разделения жанров...

— Было дело... Мы ведь играем, по сути, рок, но свой рок, особый... Когда впервые "Песняры" приехали в США и были в 15 штатах, о нас написали: "Вторжение русского рока в западный"... А в 1993 году на Гавайях я встречался с Джорджем Харрисоном, тогда они с Эриком Клэптоном хотели сделать грандиозный мировой тур лучших рок-групп "Прощай, ХХ век", нас приглашали. Но Харрисон заболел, и идея пропала... За последние
10 лет у меня было немало встреч, но такой впечатлившей меня больше не было. Помню, как я спел ему "Ой, цветет калина" — и он обалдел! "Такая простая песня и такая красивая мелодия, — говорил он, — если вы вставите это в вашу программу в тур "Прощай, ХХ век", это будет чудесно! Сейчас так не хватает простоты и чистоты в нашем жанре, а эта музыка принесет особый колорит...". Он восхищался... Жаль, что идея не воплотилась.

— Зато Америка пленила вас лично...

— Мы уехали с Олей (первой женой, Ольгой Корбут. — Прим. авт.) потому, что устали — после трагедии чернобыльской Оля организовала фонд, собирала деньги, лекарства покупала, старалась помогать, а ей только и делали, что ставили палки в колеса. Она устала. И мы уехали.

— У вас двойное гражданство?

— Да. Впрочем, американское подданство особых гарантий не дает. Разве что заметно упрощается процедура получения визы.

— Вам легко жилось в Штатах?

— Ольга много работала, она была нужна и востребована, а я нет. Я лишь пару раз выступил перед нашими эмигрантами — и все! Белорусских исполнителей там никто не знает. Первые годы вообще не работал — учил язык, занимался домом, писал картины. Потом занялся бизнесом. И, в общем, был успешен... Но... У нас не было друзей. Знаете, материальные блага как-то быстро отходят на 25-й план, если ты не можешь показать свой дом своим друзьям, никого из близких в гости не позовешь... Это чисто славянская черта — делить радость и горе с близкими...

— Знаю, что вы увлеклись в тот момент живописью...

— Да, хотя рисовать меня никто никогда не учил. Над первой — "Слеза Христа" — бился месяц. В центре поместил копию "Мадонны Литты" Леонардо да Винчи. Только в картине Леонардо ребенок смотрит на мать, а у меня — на сюжет, в центре которого сам и находится. Портрет Ольги сделал в иконописном стиле на золотом фоне. Всего написал
50 картин. Несколько из них взяли галереи в Атланте, они были проданы. Кое-что подарил друзьям.

— И все же вернулись в "Песняры"...

— Да. Когда отмечали 25-летие ансамбля, Мулявин позвонил мне в Штаты, пригласил на юбилей. Я взял билеты на самолет. И по некоторым причинам не поехал. А через несколько лет ко мне приехал сам Владимир Мулявин. Уже тогда в коллективе появился какой-то раскол, какие-то группки, видимо, дело шло к краху. Володя очень переживал. И мы придумали проект возвращения. И я полетел. Когда самолет пошел на посадку и я увидел в иллюминаторе родные сосны, дороги, не поверите — плакал, не стесняясь.

— Как вам кажется, кто сегодня ваша публика?

— А у нас есть поклонники всех возрастов. Вот я так скажу. Молодежь изумляется... Они привыкли американское слушать, а у нас-то традиции национальные побогаче американских, там всего-то 200 лет нации... Молодые к нам приходят по просьбе бабушек — и остаются. Начинают сами ходить на концерты, становятся нашими поклонниками. Потому что другого такого стиля, сочетания текста и музыки, такого профессионализма они не видели...

И пусть не говорят, что молодые не любят народную музыку. Смотря ведь, как это исполнять! Жаль, что сегодня нет молодежи, которая хорошо бы работала в этом жанре. А все потому, что они не наслышаны той музыкой, не выросли на ней — на Руслановой, на Лемешеве... И потому у них органично не получается.

— Интересно, что при сегодняшнем внимании к ретро вас практически нет ни на радио, ни на ТВ...

— А потому что цели у нас такой нет — в ящике светиться. У нас своя публика, мы — народные. Высоцкого сколько было на телевидении? Да нисколько! А он все равно самый народный певец в России. Так что у нас свой путь. Нас, бывает, приглашают в разные программы, но мы к такого рода вещам строго относимся и на сомнительные проекты не соглашаемся, на желтизну всякую... А так — про нас и фильмы сняли, и что угодно...

Мы — самодостаточны, нам даже особой рекламы не нужно, хотя и говорят сейчас, что реклама — это все... В рекламе, в ежедневном мелькании на экране одних и тех же лиц кроется большой подвох. Это привыкание, это раздражение у зрителя.

Про "Песняров" же говорят, что это само по себе — жанр. У нас нет потребности что-то менять, делать на потребу. Мы продолжаем дело великого мастера...

— Вы более востребованы в Белоруссии или России?

— В России. Как бы нас ни любили в Белоруссии, все равно Россия ждет нас всегда. Но нас постоянно приглашают и Казахстан, и Украина, и дальнее зарубежье, каждый год у нас дальние гастроли, Израиль, США, во Вьетнаме вот скоро будут гастроли...

«Прогресс Приморья», № 15 (128) от 21.04.2011 г.

Людмила Александрова

Добавить комментарий

Отзывы (1)

propeciatimeBateKetly, 01.12.2012 16:15

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив