«Мы души отдали подплаву…»
Владимир ТЫЦКИХ
О, как легко мне, не зная заранее
Всё, что написано мне на роду,
Вам, незнакомка, назначить свидание
В полузабытом каком-то году.
Вы только мамой пока что целованы.
Я приглашу вас на танец сейчас.
Вы не скрывайте,
что сильно взволнованы, —
Я, может статься, взволнованней вас.
Ну до чего эта музыка нежная!
Я вас, наверно, совсем закружу
И после танцев по городу снежному,
Если позволите, вас провожу.
Вы ничего в этой жизни не знаете.
Я вдохновенно несу чепуху.
Вы откровенно уже замерзаете
В тесном пальтишке на рыбьем меху.
Но почему мы такие несмелые?!
Мой одинокий протянется след
С места прощания тропкою белою
И затеряется в замети лет...
О как легко мне, не зная заранее
Всё, что написано мне на роду,
Вам, дорогая, назначить свидание
В неповторимо счастливом году!
* * *
Капитан-лейтенант, вы слегка очумели
От земли и гуляете вновь от рубля:
Океан раскачал штормовые качели,
И сегодня на них укачалась земля!
Капитан-лейтенант, мы едва ли знакомы,
Только я вашу песню давно уже спел;
Вы когда-нибудь сами кому-то другому
Так же скажете и отойдёте от дел.
Дай вам Боже, чтоб это случилось не вскоре…
Жить с землёю в разлуке — нелёгкий талант:
Завтра вновь уходить в штормовые просторы,
А пока вы гуляйте, капитан-лейтенант!
Пойте песню, покуда она не допета,
Пейте ром или что там в бокале у вас;
Приглашайте на танец вон ту или эту —
Вам, надеюсь, никто не откажет сейчас!
Вон, смотрите, — красавица прямо по курсу:
Шар на "полный"! Считайте, что ей повезло…
Капитан-лейтенанты записками с "Курска"
Вам напомнят, какое у вас ремесло…
Морякам 19-й бригады подводных лодок
Нас нынче мало. Ну и что?
Как говорится, мы в тельняшках.
Пусть нам в морских глубинах тяжко —
Но там не видит нас никто.
И для сомнений нет причин:
Подводники — народ особый.
Мужчина океанской пробы —
Один на тысячу мужчин.
Пусть кто-то скажет: похвальба!
А нам и спорить неохота.
Подплав — не служба, не работа,
Но жизнь, и песня, и судьба.
Подводники… Не соль земли —
Скорее соль земного пота.
Но соль морей на всех широтах
Лишь мы попробовать могли.
У нас всё честно — жизнь и смерть.
Равны пред гибелью и славой,
Мы души отдали подплаву —
Нам больше не о чем жалеть.
* * *
Так, без причины, припомнил нечаянно:
Детство. Изба. За окошком буран.
Песню какую-то очень печальную
Пел мой отец под соседский баян.
Хмурый хозяин баяна трофейного
Был без ноги и почти безголос.
Помню глаза, словно зёрна кофейные,
Ёршик уже поседевших волос.
Помню: сосед обнимается с батею,
На пол поставив трофей фронтовой.
— Ногу... на мине пехотной... в Прибалтике.
Главное дело — остался живой!
Помню, как оба, уже осовелые,
Долго, не чокаясь, пили вино,
Пели "Землянку", "Метель эта белая..."
И, умолкая, глядели в окно.
Помню: качалось за стёклами деревце.
Помню: качнувшись, сосед прохрипел:
— Мать... и жену... топорами... бандеровцы...
Больше никто в этот вечер не пел.
«Прогресс Приморья», № 10 (472) от 15.03.2018 г.
Форум
ТВ программа
Регистрация