Любо, братцы, любо…

Тот, кто читает газету Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России "Прогресс Приморья", вероятно, заметил одну закономерность: редакция в последнее время часто публикует материалы исторического свойства, в которых авторы рассказывают о прошлом и настоящем нашего края. И это вовсе не случайно.

Россия в современном мире занимает одно из первых мест не только по объему территории, что очень важно в геополитическом плане, но и в техническом оснащении вооружения, что способствует держать границы государства, как говорится, на замке. Впрочем, боевой дух современной российской армии на подъёме. И это ощущает каждый гражданин России.

Однако, как считают некоторые СМИ, слово "патриотизм" потеряло своё истинное значение. С этим трудно согласиться, да и дело здесь в другом. Грустно об этом говорить, но несколько поколений россиян не знают историю своей страны, а те, кто её усваивали по советским учебникам, либо, поддавшись "демократической" пропаганде, загнали свои знания в такие глубины памяти, думая большей частью о настоящем, что докопаться до этих глубин нет теперь ни времени, ни сил. И, что интересно, именно реалии сегодняшнего дня, и именно события на Украине, побудили страну вспомнить собственную историю, и не только. К географии тоже проявлен небывалый интерес. Ко многим молодым людям вдруг пришло осознание того, что "не нужен нам берег турецкий…", есть у нас свой берег — и крымский, и севастопольский. Оказывается, на юго-восточной Украине люди по-русски говорят лучше, чем на украинском языке, и запорожские казаки — это не всё казачье племя, которое в своё время стояло на страже российских границ, были терские, донские, уссурийские… И все жили в одной большой стране, России. Такая вот история с географией. Восполняя пробел в познании истории современниками, редакция начинает публикацию материалов о жизни Уссурийского казачьего войска, которое верой и правдой служило царю и Отечеству и было практически полностью ликвидировано советской властью. Сегодня потомки пытаются возродить традиции, культуру, образ жизни своих предков. И это видится правильным. Знание истории начинается с собственных корней, которые, честно признаться, за несколько десятилетий пусть не уничтожены совсем, но значительно подрублены.

"Одиннадцать казачьих войск — одиннадцать жемчужин в блистательной короне Российской Империи. У каждого своя история, — у кого, уходящая вдаль веков, к истокам земли Русской, у кого еще недолгая, молодая жизнь, — все покрыты неувядаемой славой походов и боев, сражений и побед. У каждого был свой неприятель, свой театр военных действий, свои в песнях воспетые герои. Кроме астраханцев и красноярцев, — я знал их всех. С одними прожил тесною жизнью на протяжении десятков лет. С другими связан годами, проведенными в трех войнах, третьих видел только в лагерях, на ученьях. Всех успел оценить и горячо полюбить".

(П.Н. Краснов)

Одиннадцатая жемчужина

История Уссурийского казачества — тема для меня глубоко личная. Это удивительные неоднократно слышанные, но оттого не менее дорогие сердцу рассказы о прапрадеде Егории Алексеевиче, в одиночку в двадцатилетнем возрасте одолевшем путь из Ростова-на-Дону в Даурию, про верного коня, который, как в песне:

"А второй товарищ мой — это конь вороной", привез его, больного, едва державшегося в седле, в бурятское стойбище. О прадедах моих — Георгиевских кавалерах, воевавших с хунхузами и японцами (один из них умер после ранения в 1905 году), об участниках Гражданской войны, моих дедах. Истории о невероятно тяжелом пути в Уссурийский край, основании поселка Благодатного, где по сей день улица, памятник, шесть имен на обелиске и единственный дом постройки XIX века хранят память о моих предках. Это воспоминания беззаботного детства, когда по воскресеньям в доме пахло пирогами, а зимними вечерами вся наша большая семья собиралась вокруг стола за лепкой пельменей.

Наш маленький дом на окраине Арсеньева традиционной казачьей постройки с передней избой, потолочными балками, скобой под крышей для пики. Не потому, что без этого невозможно обойтись, а потому, что так положено. Без балки знающий человек не разберет, куда ступить в тесном доме, чтобы не нарушить личного пространства хозяев, без нее ни сватов усадить, ни покойника вынести. Скоба под пику. В доме казачьем даже гвоздь силу имеет, а скоба несет на себе смысл почти символический. Поднятый на руки малец за скобу непременно уцепится, тут самое время ему и рассказать, как на службу действительную раньше провожали. Трогательный, кстати, момент. Вся близкая родня собиралась в ограде: мужчины — в форме с боевыми наградами, нарядные женщины — в цветастых шалях. Новобранец во всем облачении уже сидит верхом на лошади, которую за уздечку держит жена, мать или бабушка, а племянник, встав на табуретку, ловко снимает пику и подает дяде. По возвращении того через четыре года племянник покажет: чтобы вернуть пику на прежнее место, ему уже не требуется высокая табуретка, он обойдется маленькой; а связь с семьей дяди навсегда будет усилена ритуалом проводов в армию.

Казачья семья — это диалект, на котором говорят старшие родственники. Это праздники с полным домом гостей и особенными, гордыми, проникновенными песнями. Помню, как в далеком детстве дядя Валентин запевал "Черный ворон, друг залетнай", взрослые ее подхватывали стройным хором, а я, прижимаясь к маме, мечтала, чтобы на этот раз ворон не принес "руку белую с кольцом". Но он приносил, и молодая казачка, пошатнувшись на крыльце, всякий раз по кольцу узнавала любимого, и все повторялось вновь: окутанные венчальным перезвоном станицы сиротели, в намет пускались лошади, унося грозу врагов — казаков.

История Уссурийского казачьего войска берет начало с крутых берегов Амура, куда после подписания Айгуньского договора о разграничении территорий между Россией и Китаем, с Указом Александра Второго об образовании нового казачьего войска из Забайкалья отправились тысячи семей казаков. 29 декабря 1858 года — дата официального рождения АКВ. Через два года от основания войско состояло из одного конного полка и двух пеших полубатальонов: Амурского и Уссурийского. В соответствии с названиями, перед первым полубатальоном стояла задача по охране границ левобережья Амура до впадения в него Уссури, перед вторым — по правому берегу Уссури от верховий до морского побережья.

В первую волну лишь пятьдесят четыре казачьих семьи достигли Южно-Уссурийского края, образовав на его территории поселки Корсаковский, Казакевичский и Невельской, активное освоение началось спустя почти двадцать лет. На этот раз основной миграционный поток устремился с Уссури. Вот строки из энциклопедического справочника "Приморье": "В 1879 году расширилась география расселения казаков Уссурийского пешего полубатальона — часть казаков была переселена с реки Уссури в Южно-Уссурийский край, где они заняли почти всю приграничную полосу. Всего сюда переселились 389 казачьих семей (из общего числа 911 семей) в составе 2 615 человек. Между селом Турий Рог и рекой Суйфун казаки основали 10 новых поселений". Одновременно было образовано четыре станичных округа. Казаки продолжали нести службу в составе Амурского казачьего войска, в то время как в хозяйственном отношении управление казачьим населением осуществлялось губернатором Приморской области. Неудобства двойного подчинения естественным образом разрешились образованием нового войска. Высочайше утвержденное 26 июня 1889 года положение гласило: "Казачье население Уссурийского полубатальона Амурского казачьего войска выделить из состава последнего и образовать из сего населения отдельное казачье войско, которое наименовать "Уссурийским". Впоследствии войско формировалось за счет переселения добровольцев с Дона, Кубани, Урала и Терека. К 1914 году население войска проживало в шести станицах, одновременно являвшихся центрами станичных округов, шестидесяти поселках, пятнадцати выселках и по состоянию до войны составляло 34,5 тысяч человек. Это всего лишь 8 % от общей численности населения края! Однако на скрижали истории уссурийское казачество вписано героическим вкладом не только в развитие, но и само существование нашего края.

С нами Бог!

Когда появились первые казачьи общины, никто не знает точно: одни исследователи относят это событие к рубежу старой и новой эр, другие — к X—XII векам прошлого тысячелетия, советские историки — к крепостному периоду. Важно, что в тот отправной момент истории стать казаком мог всякий, кто изъявлял желание и готовность "веровать в Бога и биться с басурманами". Казачество сильно верою, "С нами Бог", — выткано на знаменах. Несмотря на то что над этой надписью реял лик Спаса Нерукотворного, под казачьими знаменами собирались люди разных конфессий. В Уссурийском казачьем войске, помимо православия, население исповедовало старообрядчество, католичество, язычество и даже буддизм. Разногласий на религиозной почве не было, зато было много случаев, когда иноверцы меняли веру при вступлении в брак с православными женихами и невестами.

В числе первых общественных заведений на новом месте строили казаки часовню, а через несколько лет возводили по соседству с нею храм. Обязательно на высоком месте, чтобы с какой стороны ни направлялся путник—пеше ли, конно, — отовсюду был виден ее золоченый купол и звонницу. И жили казаки от купели до последнего вздоха с Богом в душе, честно и достойно, соблюдая привитые дедами традиции, исправно посещали церковные службы, прикладывались к таинствам, венчались, крестили детей.

Небесный покровитель уссурийских казаков — Святой преподобный Алексий, человек Божий. Как сын римского патриция, бросивший невесту накануне свадьбы и отправившийся нищенствовать, стал покровителем казаков? На этот вопрос есть две версии ответа. Указ об образовании Забайкальского казачьего воска был подписан Николаем I в день памяти Святого в 1851 году. Вместе с тем, сохранились предания, что задолго до этого прибывшие с Ермаком Тимофеевичем казаки, а после них — пожелавшие вступить в казачество стрельцы, в условиях отсутствия женщин поначалу вознамерились принимать обет безбрачия, в связи с чем и обратили свой взор на святого, бежавшего от ложа брачного. Однако, поразмыслив, решили: нельзя допускать, чтоб за Сибирью прекратился род казаков по крови, и стали брать в жены женщин из местных народностей: буряток, эвенок, даурок. И если первые и вторые почитали за честь сватовство казака, тем более что мужчины-буряты сами с удовольствием пополняли казачьи ряды, то дауры, напротив, были врагами, о подобном родстве не мечтали. Это обстоятельство не мешало казакам красть даурских девушек. Возможно, оттого и отношение к небесному войсковому покровителю у казачьего население иное, нежели у остальной православной паствы. Когда повсеместно человеку Божьему Алексию молились об усмерении гордости, казачки просили у него любви до гроба и семейного счастья, а в День памяти святого, когда казаки приготовительного разряда по традиции демонстрировали выучку военную, девушки на выданье присматривали не сговорённых женихов.

«Прогресс Приморья», № 17 (280) от 01.05.2014 г.

Елена Язовских

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив