Аты-баты, шли солдаты…

Осень — пора не только опавших листьев, дождей и понижения температуры, но и очередного призыва в армию. Так повелось, что призыв в нашей стране во все времена, независимо от политической обстановки, был, есть и, как показывают последние события так называемых горячих точек, будет.

Можно смело утверждать, что, несмотря на тот или иной срок службы в Вооружённых силах России, призыв остался призывом. И если в советское время военкоматы устраивали проводы с помпой, где обязательно присутствовала торжественная часть, где говорились речи представителей КПСС, комсомола, родительских организаций и так далее, то сегодня, когда существует альтернативная служба, призыв проходит по-деловому, без особой афиши. Хотя что-то есть в том времени, что засело в памяти занозой. И это "что-то", конечно же, призыв в армию.

Пожалуй, наши деды и прадеды тоже испытали такие же чувства, когда впервые надевали военную форму, принимали присягу на верность Родине и становились защитниками своего Отечества. Именно защитниками, потому что по-другому и быть не могло. Кроме обеспечения безопасности собственного государства теперь нужна защита и от угроз международного терроризма, который разрастается с космической быстротой. Заметим, что и в прошлые века призывники решали те же задачи не только в "обычных" полках, но и в элитных, приближённых к государю подразделениях. Их называли лейб-гвардейскими, о них мы начали рассказ в прошлом номере еженедельника Приморского регионального отделения СМР "ПП". Вот что происходило, по воспоминаниям Н. Петровского, потом.

"Дальше Великий князь, зная наизусть тип каждого гвардейского полка, а в случае сомнения посмотрев на соответствующего унтер-офицера, решая, в какой полк назначить новобранца, писал ему мелом на груди номер или буквы той части: гвардейская пехота, 8 полков — 1 до 8; гвардейская артиллерия — А; гвардейская кавалерия, 8 полков — 1Х до 8Х; гвардейская конная артиллерия — КА и гвардейские саперы — С. Преображенец смотрел через плечо новобранца, что ему на груди начертил Великий князь, и громовым голосом выкрикивал: "Конно-артиллерия", "Семеновский", "Гусар", "Гренадер", "Кирасирский Его", "Кирасирский Ея" и так далее. В тот же момент он буквально швырял за плечи новобранца в толпу унтер-офицеров, и каким-то чудом тот не только никогда не падал, но и не сбивал никого с ног и не путался в толпе, а сразу на лету попадал в объятия унтер-офицеров своего полка, из которых один быстро отводил его за фронт новобранцев и ставил на том месте, где по окончании разбивки будут построены новобранцы того полка — перед сундуками. Во время разбивки полки старались перебивать друг у друга красивых и симпатичных новобранцев, уверяя Великого князя, что это им необходимо для дворцовых караулов. Подговаривали новобранцев проситься в их полк, говоря, что у него в том полку служит брат, соблазняли их формой полка на унтер-офицерах и всякими рассказами о том, что лучше всего служить в их полку… Каждый полк имел свой тип, но многие были похожи, а потому и была борьба. Всякому хотелось свой полк пополнить более красивыми солдатами. У нас всегда было достаточно красивых кирасир, чтобы создать типичный и блестящий почетный караул в лосинах, но, конечно, кавалергарды, конная гвардия, лейб-гусары, императорские стрелки и преображенцы имели больше всех красивых солдат. Я забыл про стрелковую бригаду. Она обозначалась по батальонам (впоследствии полкам) 1С, 2С и 4С, а потом появился и 3С, образованный из гвардейского (запасного) резервного батальона.

По окончании разбивки картина манежа менялась: новобранцы стояли построенными вдоль стен манежа уже не по ранжиру, а по полкам, имея своих командиров, офицеров и унтер-офицеров на своем правом фланге, а сундуки за спиной.

Главнокомандующий со свитой обходил фронт разбитых новобранцев, осматривая, хорошо ли разбиты, и спрашивая командиров полков, довольны ли они. Изредка тут еще меняли кое-кого. Надо сказать, что Великий князь Владимир Александрович знал гвардейские типы много лучше, чем Великий князь Николай Николаевич, и меньше позволял командирам полков просить за того или другого новобранца.

После отъезда Великого князя и начальства, считая и командира полка с адъютантом, офицеры и унтер-офицеры, присланные за новобранцами, строили их и уводили в свои казармы со своей музыкой, везя за ними их сундуки на подводах. Загородные — царскосельские (гусары и три стрелковых полка), гатчинские (кирасиры Ея Величества) и петергофские (конногренадеры, уланы и драгуны) вели своих новобранцев на Царскосельский и Балтийский (в Петергоф и Гатчину) вокзалы с музыкой и подводами по наряду петербургского коменданта вместе, а на вокзалах, в местах загородных стоянок, нас уже встречали свои трубачи и подводы, с которыми и отправлялись в свои казармы. Новобранцев размещали в специально для них приготовленной зале (учебной) одной из казарм, где они ночевали, кормили их ужином, а на другой день командир полка разбивал их по эскадронам, причем тут уже командиры эскадронов боролись за получение лучших. Между эскадронами люди разбивались так: наиболее типичные шли в эскадрон Его Величества — то есть большие блондины; во второй эскадрон — маленькие черные; в четвертый эскадрон — большие черные, а все остальные — в третий".

Продолжение следует

«Прогресс Приморья», № 42 (356) от 29.10.2015 г.

Подготовил Марк Сергунин

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив