Он служил Родине на острове Русском

В последние годы российское общество всё больше и больше приходит к пониманию того, что гражданские войны ничего хорошего не сулят не только той стране, где происходит междоусобица, но и тем людям, которые проживают в других, соседних государствах. Это отчётливо проявляется сегодня на Ближнем Востоке. Впрочем, время доказывает, что, например, "белые" и "красные" в России 20-го века в нашем понимании — всё же люди одной страны, хотя и стояли по разные стороны баррикад в Гражданской войне. И очень правильно, что их потомки стремятся к объединению через историческую правду. Те, кто покинул родину с первой волной эмиграции, хоть и оказались за рубежом, но остались до конца своих дней русскими, сохранив язык, обычаи и, главное, память о тех местах, где они родились и выросли. Конечно, уйти за кордон удалось не всем, многие остались здесь и, если не попали под расстрел, то пошли по этапу как политические преступники.

Приморский край, где и закончился победный поход Красной Армии, помнит немало имён офицеров вначале царской, затем Белой армии, которые верой и правой служили на этой земле. Редакция нашей газеты начинает публиковать материалы о тех военачальниках, которые отдали лучшие годы жизни нашему краю. Таким был Лавр Корнилов, о котором современникам напоминает мемориальная плита на стене одного из домов на острове Русском, случайно замеченная журналистом газеты Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России "ПП". С этого всё и началось.

Знаменитый русский военачальник, генерал от инфантерии, участник и герой Русско-японской и Первой мировой войн, главнокомандующий Русской армии в августе 1917 года, возглавивший мятеж против Временного правительства, один из главных организаторов Белого движения на юге России, главнокомандующий Добровольческой армии в 1913-1914 годах служил на острове Русском. С Русского он отправился в путь, который из отважного генерала Первой мировой войны сделал его лидером Белого движения.

Но немногие сегодня знают его как героя двух войн – Русско-японской и Первой мировой, а также как опытного разведчика и востоковеда, автора книг, имеющих важное стратегическое значение для нашей страны.

Корнилов о себе писал следующее: "Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ – путём победы над врагом – до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни".

Карьера

Молодой Корнилов был обычным подростком (родился в многодетной семье хорунжего), и лишь в старших классах случился перелом, после которого Лавр Корнилов стал все активнее вливаться в кадетское сообщество, параллельно показывая блестящие результаты в учебе, особенно в изучении математики. Более того, он начал изучать восточные языки. После отличного окончания кадетского корпуса в 1889 году Корнилов поступил в Михайловское артиллерийское училище. В аттестации молодого юнкера указывалось: "… Будучи очень самолюбивым, любознательным, серьезно относится к наукам и военному делу, он обещает быть хорошим офицером".

В 1892 году по окончании дополнительного курса при распределении Лавр Георгиевич вместо престижного столичного округа выбрал в качестве места службы родной Туркестанский край – 5-ю батарею Туркестанской артиллерийской бригады. Через три года он поступил в элитную Николаевскую академию Генерального штаба, которую окончил с малой серебряной медалью и досрочным произведением в капитаны. Донской атаман А.П. Богаевский писал: "С генералом Корниловым я был вместе в Академии Генерального штаба. Скромный и застенчивый армейский артиллерийский офицер, худощавый, небольшого роста, с монгольским лицом, он был мало заметен в Академии и только во время экзаменов сразу выделился блестящими успехами по всем наукам".

Однако надев аксельбанты Генерального штаба, он снова принял решение отправиться в Туркестан, где вплоть до начала Русско-японской войны служил в штабе округа. Он участвовал в разведывательных экспедициях в Восточном Туркестане, Афганистане, Иране и Индии, собирал важнейшие картографические материалы, сведения о местных народах, а также занимался созданием агентурных сетей. Как разведчик он показал прекрасные аналитические способности, а результаты его исследований имели не только военную, но и научную ценность. Приходилось ему проявлять и храбрость. Так, в 1898 году он самолично пересек границу и под видом добровольца, который собирался идти на службу к эмиру Абдурахману, пробрался к секретной крепости Дейдади, сделав ряд снимков и обследовав прилегающую местность. Правда, подобная инициатива вызвала нарекания со стороны начальства в Петербурге: там считали необоснованным рисковать жизнью талантливого офицера.

В 1904 г. началась Русско-японская война, Лавр Георгиевич рвался на фронт. Ему удалось выбить себе должность штаб-офицера 1-й бригады Сводно-стрелкового корпуса (фактически же он исполнял обязанности начальника штаба). В аттестации указывалось: "… Здоровье – хорошее, умственные способности – выдающиеся, нравственные качества – очень хорошие… воли твердой, трудолюбив и при большом честолюбии… вследствие прекрасных способностей, а равно большого самолюбия справится со всякими делами…"

После поражения русской армии в Мукденском сражении (февраль 1905 г.) бригада Корнилова прикрывала отступление отдельных частей. Около деревни Вазые её полки попали в окружение. Лавр Георгиевич лично принял на себя командование: переходя в штыковые удары, окруженные части сумели выйти из угрожающего положения. Как вспоминал генерал Дитерихс, встретивший Корнилова вскоре после этих событий, "… он не отдавал себе отчета о том величии личного подвига, на который толкнула его отвага воина и понимание обстановки готовившейся сухопутной Цусимы под Мукденом для армий несчастливого Куропаткина. Только глаза его горели огнём счастья и отваги, и виделась в них сознательная готовность пожертвовать собой, но спасти русскую армию…"

За годы Русско-японской он получил орден Св. Георгия 4-й степени, георгиевское оружие и производство в полковники.

Неудачное окончание Русско-японской войны привело к реформированию всей военной системы и продвижению по службе наиболее отличившихся офицеров. Среди них был и Корнилов. В 1906 г. он перешел в Главное управление Генерального штаба, где занимался постановкой разведки на южных рубежах империи. Лавр Георгиевич присоединился к группе военных офицеров во главе с Ф.Ф. Палицыным, которые выступали за кардинальное реформирование вооруженных сил. Среди участников этого движения были и другие в будущем прославленные генералы, например, М.В. Алексеев, С.Л. Марков, И.П. Романовский. Все они и будут стоять у истоков Белого движения.

Военный агент

Однако штабная должность была не по душе Лавру Георгиевичу, который в это время перенес тяжелые потрясения: смерть отца и маленького сына. Вскоре талант востоковеда-разведчика понадобился, и Корнилов (будучи произведен в чин генерал-майора) вернулся на Дальний Восток начальником 2-го отряда Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи (который подчинялся министерству финансов). С приходом на новую должность в 1907 году Лавр Георгиевич развил кипучую деятельность. Он сразу же обратил внимание на необходимость уточнить карты Маньчжурии, начал чаще проводить маневры и военные игры, а также активнее бороться с хунхузами (китайскими преступными группировками).

Известный историк военной разведки Звонарев писал: "По словам 5-го делопроизводства Генштаба, сведения военной агентуры о развитии военных реформ в Китае и о различных организационных мероприятиях военного характера, предпринимавшихся китайским правительством, были вполне удовлетворительными, зачастую обширными, полными и обстоятельными. Наиболее ценные, полные и обстоятельные донесения получались от военного агента".

В 1907-1911 годах Корнилов путешествовал, изучал китайский язык, быт, историю, традиции и обычаи китайцев. Намереваясь написать большую книгу о жизни современного Китая, Лавр Георгиевич записывал все свои наблюдения и регулярно отправлял подробные отчёты в Генеральный штаб и МИД. Среди них большой интерес представляют, в частности, очерки "О полиции Китая", "Телеграф Китая", "Описание маневров китайских войск в Маньчжурии", "Охрана императорского города и проект формирования императорской гвардии". В Китае Корнилов помогал прибывающим в командировку русским офицерам, завёл связи с коллегами из разных стран, встречался с будущим президентом Китайской Республики (в то время молодым офицером) Чан Кайши.

На новой должности Корнилов много внимания уделял перспективам взаимодействия России и Китая на Дальнем Востоке. Объездив почти все крупные провинции Китая, Корнилов прекрасно понимал, что её военно-экономический потенциал ещё далеко не реализован, а людские резервы слишком велики, чтобы с ними не считаться: "…будучи ещё слишком молодой и находясь в периоде своего формирования, армия Китая обнаруживает ещё много недостатков, но… наличное число полевых войск Китая представляет уже серьёзную боевую силу, с существованием которой приходится считаться как с вероятным противником…"

В качестве наиболее показательных результатов процесса модернизации Корнилов отмечал рост железнодорожной сети и перевооружение китайской армии, а также изменение отношения к военной службе со стороны общества. Быть военным становилось престижно, для службы в армии требовали даже особые рекомендации. В 1910-м году полковник Корнилов был отозван из Пекина, однако в Петербург возвратился лишь через пять месяцев, в течение которых совершил путешествие по Западной Монголии и Кашгарии с целью ознакомления с вооружёнными силами Китая на границах с Россией. Деятельность Корнилова-дипломата этого периода была высоко оценена не только на родине, где он получил орден Святой Анны 2-й степени, но и в других странах.

Продолжение следует

«Прогресс Приморья», № 45 (359) от 19.11.2015 г.

Подготовила Светлана Благодатская

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив