Таинственный крест, или Мой первый рейс на Чукотку

Окончание. Начало в № 47

После обеда я переехал на катере на другой берег и часа через два наконец добрался до креста. Отсюда открывалась прекрасная панорама окрестностей, воздух был свеж и прозрачен, как нигде! Сам же крест, сделанный из двух плах толщиною сантиметров 15-20 и высотою около 4-х метров, не имел никаких надписей. Но на истлевшей от времени поверхности горизонтальной плахи сохранились две крупные последние буквы, читаемые как "НА", если это был русский язык, или "ХА", если это был английский. Я сфотографировал крест с разных сторон и к концу дня был на судне.

Мне страшно интересно было узнать, что это за крест, кем установлен, когда и так далее. Но рассказы жителей Провидения очень разнились. Молодёжь, как водится, практически ничего не знала: стоит себе крест и стоит. Те, кто постарше, рассказывали разные истории-легенды. Некоторые из них, как я выяснил позже, никак не соответствовали истине либо по времени, либо по именам. Наиболее часто упоминалось имя "Эмма" — имя, которое сначала носила бухта. Только гораздо позднее, в советские времена, она была переименована в Комсомольскую. В связи с этим упоминался и Витус Беринг, но эта легенда вызывает сомнение, так как на судах Беринга женщин никогда не было. И, наконец, история английского капитана Томаса Мура, который в 1848 году искал в этих местах следы экспедиции Розенфельда, без вести пропавшей в Беринговом море. Судно "Пловер", которым командовал Мур, попало в сильнейшие снежные шторма и было близко к гибели, как вдруг перед ним открылась большая, закрытая почти со всех сторон бухта, в которой относительно благополучно и перезимовала команда. Спасительный залив назвали бухтой Святого Провидения, мыс в честь судна назвали Пловером, а малой бухте дали имя Эммы, потому что на борту судна якобы находилась либо жена, либо дочь Томаса Мура, которую звали Эммой. Не выдержав суровых условий зимовки, она заболела и умерла. Именно ей якобы и поставлен таинственный крест.

Такова история моего первого в жизни рейса в наши суровые северные широты. В настоящее время сведения о кресте можно увидеть и в интернете, но они до сих пор весьма разноречивы, хотя имена Томаса Мура и Эммы встречаются наиболее часто. Уже второй год я периодически переписываюсь с директором Провиденческого музея Игорем Александровичем Загребиным, мы обмениваемся фотографиями и некоторыми материалами. Благодаря ему я знаю, как выглядит сейчас посёлок Провидения, насколько он похорошел по сравнению с 1956 годом, когда все дома были уныло серыми, неприглядными и довольно запущенными. Кажется, была всего одна или две улицы, на которых я встречал больших лохматых собак пугающего вида. Как я узнал позднее, это были ездовые собаки, которых летом не кормят, только подкармливают, и они вынуждены искать себе пищу в тундре. А сейчас Провидения выглядит вполне прилично и достаточно ярко, туда летом заходят наши и иностранные туристические суда, есть небольшой аэродром, музей, большая школа-интернат и многое другое, как в любом современном городе. И это радует!

А тогда, 15 августа 1956 года, мы снялись с якоря в бухте Провидения и пошли дальше по Чукотке. Наш груз ждали и в Уэлене, и в Лаврентия, и в Нунлигране, и в Тныыргыне, а главное — меня ждала огромная, бесконечно интересная морская жизнь. И хотя она впоследствии преподносила мне не только приятные сюрпризы, но изредка и огорчения, я ни о чём не жалею. Жизнь есть жизнь. И я ни разу не пожалел, что стал моряком, более того, я убеждён: это — моё призвание!

«Прогресс Приморья», № 48 (362) от 10.12.2015 г.

Геннадий Воронин, замначальника Центра патриотического воспитания Морского государственного университета им. адм. Г.И. Невельского, действительный член Русского географического общества

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив