День Георгиевского кавалера

"Кто под Сморгонью не бывал…"

Историки в большинстве своём вспоминают добрым словом Брусиловский прорыв в качестве примера стратегического и тактического успеха русской армии в Первой мировой войне. Однако были и другие бои, о которых либо вообще не вспоминали, а если вспоминали, то очень редко. Редакция газеты Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России, заканчивая тему обладателей Георгиевского креста, в заключительной главе рассказывает о битве за Сморгонь, в которой немцы впервые применили газовую атаку.

Летом 1915 года война пришла в Беларусь. Русские войска отступали. 9 сентября, осуществив прорыв фронта севернее Вильно и захватив 12 сентября Свенцяны, 6-й германский кавалерийский корпус начал рейд по тылам 10-й русской армии. 13 сентября германская кавалерия подошла к озерам Нарочь и Свирь. Отсюда 1-я и 4-я кавалерийские дивизии немцев устремились на Сморгонь, к железной дороге Вильно — Молодечно и переправам через реку Вилию. 15 сентября с утра германский кавалерийский полк с артиллерией и пулеметами атаковал Сморгонь. Русские маршевые роты, оказавшиеся в городе, восемь часов держали оборону. Понеся потери и израсходовав патроны, они отошли на Крево, навстречу подходящим войскам 2-й русской армии. Западнее, южнее и восточнее Сморгони части 36-го, 27-го, 4-го Сибирского и 1-го кавалерийского корпусов уже вошли в соприкосновение с немцами. 20 сентября, около 15 часов, совместной атакой 9-й и 10-й Сибирских стрелковых, 68-й и 25-й пехотных дивизий город был освобожден. Здесь воевал и 6-й Сибирский стрелковый полк, в котором служил подполковник Григорий Иванович Денисенко, награждённый Георгиевским оружием (Высочайший приказ 1915 года). Немцы отошли на север, за Вилию.

К вечеру 24 сентября к Сморгони с запада, отходя с боями от Вильно, подошли части Гвардейского корпуса. Элитные полки русской армии, насчитывающие 572 офицера, 23920 штыков пехоты, 1080 сабель кавалерии, 145 орудий и 5 аэропланов, были готовы встретить врага. Уже на следующий день начались кровавые схватки на переправе через Вилию — у мельницы, у железнодорожной станции. В бой за город вступила вся 3-я Гвардейская пехотная дивизия — лейб-гвардии Кексгольмский, Петроградский, Волынский и Литовский полки.

Немцы усилили натиск и бросили в бой свежую бригаду пехоты. Из резерва корпуса подошли лейб-гвардии Преображенский полк (1-й гвардейской пехотной дивизии) и два батальона лейб-гвардии Гренадерского полка (из 2-й гвардейской пехотной дивизии). Гвардейцы стояли насмерть и выполнили приказ "Ни шагу назад, за нами Россия". Они отбили все атаки, удержали сморгонские позиции и не пропустили врага на Минск — Москву. Впервые за время долгого отступления русских армий немцы были остановлены, и это было у Сморгони. Ночью город осветился заревом пожаров. Повсюду были слышны стоны раненых — там немцы, тут русские. Из-под обломков разрушенного сморгонского костела достали тела нескольких десятков солдат, пяти офицеров и трех генералов. Утром над германскими окопами появился белый флаг. Немцы просили о перемирии на четырехкилометровом участке фронта у реки Вилии для сбора раненых и убитых. Русские приняли предложение. Четыре резервных батальона без оружия и весь парк санитарных повозок дивизии собирали раненых и убитых до 6 часов вечера. За время перемирия было захоронено 3800 павших русских солдат и офицеров, немцам было передано 5500 убитых. Среди погибших было и 150 местных жителей.

Газовая атака

К концу 1915 года противники были истощены и усиленно зарывались в землю. Немцы заливали бетоном огневые точки и блиндажи — их серые громадины и сегодня можно видеть на западной окраине города. Лабиринты окопов и траншей с каждым днем все увеличивались, десятки километров железных дорог — обычных и узкоколейных на паровозной и конной тяге — было построено у Сморгони по обеим сторонам фронта, в их числе и 19-километровая железнодорожная ветка от станции Пруды до поста "648 верста" железной дороги Молодечно — Лида — для движения 14-го и 98-го артиллерийских железнодорожных мортирных парков, наведены многочисленные мосты и паромные переправы через реку Вилию, уложены десятки километров гатей в болотах севернее Сморгони до озера Вишнево. Началась "позиционная война". Круглосуточно была слышна ружейная и пулеметная стрельба, ураганный огонь вела артиллерия, в небе находились аэростаты и самолеты. Впервые немцы применили газ на сморгонском участке фронта против 3-й Гвардейской пехотной дивизии 12 октября 1915 года. А с апреля 1916 года газовые атаки вошли в разряд обычных боевых действий. Нарастало ожесточение воюющих сторон. 2 июля 1916 года за полтора часа немецкой атаки газ проник более чем на 20 километров в сторону Молодечно и нанес большой урон русским войскам. Было отравлено 40 офицеров и 2076 солдат 64-й и 84-й пехотных дивизий. Немцы шли в атаку в противогазах, с винтовкой в одной руке и с дубиной, утыканной гвоздями, для добивания удушенных — в другой. Но противник не достиг успеха благодаря стойкости защитников города.

В ночь на 2 августа немцы восемь раз с промежутками времени более получаса выпускали газы на позиции Кавказской гренадерской дивизии у железной дороги в Сморгони. Было отравлено около 3000 солдат и офицеров, но немецкая атака была отбита.

Велась "подземная война". В течение июня 1916 года саперы 52-го саперного батальона 26-го армейского корпуса копали тоннель в тыл немцам — к высоте 72,9 на северной окраине Сморгони, где находилась немецкая батарея. В день штурма заложенный под землю динамит был взорван, 255-й Аккерманский и 258-й Кишиневский полки взяли высоту.

6 сентября 1916 года у той же высоты 72,9 впервые в войне русские войска применили газ. На германские окопы за 15 минут атаки его было выпущено 13 тонн. О потерях ничего неизвестно.

Сморгонские позиции попали в число трудных для обороны. Мужество и героизм стали здесь нормой. Недаром у русских солдат сложилась поговорка "Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал". Газета "Нива" №25 за 1916 год называла Сморгонь "мертвым городом".

Экипаж бомбардировщика "Илья Муромец"

Город был полностью разрушен германской артиллерией, изрыт окопами и траншеями. Ходы сообщения, ведущие в тыл на 3-5 км, представляли собой галереи шириной от трех до пяти метров, глубиной три метра, замаскированные сверху от немецкой авиации.

25 сентября 1916 года в 20 км южнее Сморгони, у Крево, совершил подвиг экипаж воздушного корабля "Илья Муромец" №16 поручика Д. Мокшеева из 3-го отряда Эскадры воздушных кораблей. В момент бомбардировки штаба 89-й германской резервной дивизии корабль оказался атакован четырьмя немецкими истребителями. Три из них были сбиты, но погиб и экипаж русского корабля. Авиаторов — Георгиевских кавалеров поручиков Д. Мокшеева, О. Карпова, Ф. Гаибова и М. Рахмина — немцы похоронили с почестями как неизвестных героев на воинском кладбище у деревни Боруны. Это была единственная боевая потеря русской армии самолета такого класса на территории противника за всю войну.

Наступил 1917 год. Февральская революция всколыхнула войска. У Сморгони, в 5-10 км восточнее, в Белой и Залесье, где располагались резервы, проходили митинги и собрания. В июне здесь выступал Керенский, призывая к наступлению.

19-23 июля была предпринята попытка прорвать фронт на участке Сморгонь — Крево. Несмотря на значительное превосходство в количестве войск и артиллерии — 16 пехотных и 2 кавалерийских дивизии, около 800 орудий и 13-дневная норма снарядов, наступление провалилось.

Не вдохновило солдат пехотных частей и участие в атаке женского добровольческого "батальона смерти" под командованием прапорщика Марии Бочкаревой. Женщины отличились при взятии Новоспасского леса в 10 км южнее Сморгони на участке 1-го Сибирского армейского корпуса.

Дисциплина в армии стремительно падала. Несмотря на строгие приказы разговаривать с немцами "только посредством пули и штыка", случаи открытого братания в полосе передовых окопов приняли к осени повсеместный характер. Преобладающим в армии явилось стремление к миру.

5 декабря в местечке Солы, в 10 км западнее Сморгони (на десять дней раньше общего перемирия, подписанного в Бресте 15 декабря), представители II, III и Х армий — руководитель делегации рядовой 322-го Солигаличского полка 81-й пехотной дивизии С.В. Щукин, член ВРК Западного фронта и большевики — заключили перемирие с немцами. Боевые действия были приостановлены на два месяца. 810-дневное сражение за город закончилось. Упоминания о Сморгони ушли из боевых сводок.

В боях у Сморгони приняли участие многие впоследствии известные люди. В октябре 1915 года у Сморгони был ранен будущий Маршал Советского Союза и министр обороны СССР, а тогда — пулеметчик 256-го Елисаветградского полка Родион Малиновский.

В 1916-м тут водил в атаки солдат поручик 16-го Менгрельского гренадерского полка Михаил Зощенко, а в 64-й артбригаде воевал вольноопределяющийся Валентин Катаев — будущие известные российские писатели.

В 1917-м 16-м Менгрельским гренадерским полком командовал полковник Борис Михайлович Шапошников, еще один Маршал Советского Союза.

Храбро сражался уКрево осенью 1915-го командир 14-й роты 6-го Финляндского стрелкового полка поручик Владимир Триандафиллов, в будущем известный советский военный теоретик.

Ефрейтором-корректировщиком в 25-м корпусном авиаотряде служил Степан Красовский, впоследствии маршал авиации.

В 62-й пехотной дивизии воевал в 1917-м году у Крево прапорщик Генрих Эйхе, командующий войсками Минского района в 1921-1922 гг. Именно он своим приказом по НРА Дальневосточной республики(ДВР) назначил в 1920 году командующими фронтами: Приморским — Лазо, Амурским — Шилова, Охотским — Тряпицына. Заметим, что Яков Тряпицын, начавший службу в лейб-гвардейском Кексгольмском полку рядовым, проявил храбрость, был награждён Георгиевским крестом. Демобилизовался в звании прапорщика, принял революцию, во время Гражданской войны в открытом бою ликвидировал японский гарнизон в городе Николаевске-на-Амуре. Ясно, что назначение Якова Тряпицына командующим Охотским фронтом армии ДВР вовсе не случайно. Эйхе знал о бесстрашии и командирских качествах Якова Ивановича, к слову, расстрелянного на Амгуни в посёлке Керби своими же подчинёнными, устроившими переворот летом 1920 года.

Командиром батальона 333-го пехотного Глазовского полка воевал у Крево подполковник Василий Шорин, активный участник Гражданской войны.

Умело руководил штабом 64-й пехотной дивизии в 1915-м году полковник Михаил Дроздовский, лично водил в атаку 2-й батальон преображенцев капитан Александр Кутепов–известные генералы Белого движения.

Жуткие воспоминания о немецких газовых атаках в Сморгони остались у дочери Льва Толстого Александры Толстой, заведовавшей госпиталем в Залесье.

Десятки тысяч солдат и офицеров, в том числе русских и белорусов, храбро сражались на сморгонских позициях в 1915-1917 годах.

Уже известны имена около 900 российских офицеров, унтер-офицеров и солдат, Георгиевских кавалеров, героев Сморгони и Крево. Сморгонь была единственным городом на фронте от Балтийского до Черного моря, который так долго и упорно — 810 дней — защищала российская армия в Первую мировую войну. И это ещё одна страница побед наших воинов, вписанная в историю Великой войны.

«Прогресс Приморья», № 47 (411) от 22.12.2016 г.

Подготовил Виталий Лентарев

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив