Брэм и Фенимор Купер в одном лице

Продолжение. Начало № 2

2017 год — особенный, он объявлен в России Годом экологии. И ещё — это год 145-летия со дня рождения В.К. Арсеньева, великого путешественника, учёного, писателя, российского офицера, именем которого назван город, где лидер Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России ПАО ААК "ПРОГРЕСС" выпускает боевые винтокрылые машины для нужд наших Вооружённых сил. Что ни говори, Арсеньев — величина немалого масштаба. Его биография долгими годами связана с Дальним Востоком.

В.К. Арсеньев работал директором Хабаровского краеведческого музея с 1910 по 1918 и с 1924 по 1926 гг. В 1917 году Владимир Клавдиевич совершил экспедицию на хребты Быгин-Быгинен и Ян-де-Янге. С 1918 по 1926 годы Арсеньев ездил на Камчатку (в долину реки Камчатки, в 1923 году поднимался на Авачинскую сопку) и в Гижигинский уезд (1922), а в 1927 году совершил большую экспедицию по маршруту Советская Гавань — Хабаровск, описанную в книге "Сквозь тайгу" (1930).

Октябрьскую революцию Арсеньев встретил словами: "Революция для всех, в том числе и для меня". Им был поднят вопрос о запрещении сдавать в аренду американским и японским промышленникам советские тихоокеанские острова. Был инициатором создания на Дальнем Востоке первых природных заповедников. Занимался восстановлением рыбных и звериных промыслов на Командорских островах.

Однако в целом Арсеньев воспринимал революцию как бунтарство, бессмысленный разгул беспощадной стихии, хотя и вынужден был умалчивать это. Провожая 1917 год, он записал в дневнике: "Первый день нового года. Прошлый год принес много несчастий родине. Что-то даст нам наступивший новый год? Скорее бы кончилась эта солдатская эпоха со всеми её жестокостями и насилиями".

Арсеньева поставили на спецучёт как царского офицера. Он обязан был раз в месяц отмечаться в комендатуре ОГПУ во Владивостоке. Его неоднократно допрашивали чекисты. Ему приходилось давать объяснения, например, о сказанных в беседе словах, что русские — "безалаберный народ", "люди, которые всегда тяготятся порядком, планом… и для того, чтобы втиснуть русского человека в рамки порядка, нужно насилие" и т. д. Как и многих в те годы, его подозревали в шпионаже. Арсеньева оклеветал А.Н. Липский, который для этого сначала втёрся к нему в доверие. В книге регистрации лиц, стоящих на учёте во Владивостокском ОГПУ за 1924 год, перед фамилией полковника В.К. Арсеньева появилась следующая запись: "30.03.1924 года комиссия постановила с особого учёта снять как лояльного по отношению к советской власти".

7 января 1930 года он подписал договор с правлением Уссурийской железной дороги, принял на себя обязанности начальника бюро экономических изысканий новых железнодорожных магистралей и стал начальником одновременно четырёх экспедиций, направлявшихся в районы планируемых железнодорожных линий.

19 июля 1930 года он выехал из Владивостока в низовья Амура для инспектирования экспедиционных отрядов. В этой поездке Владимир Клавдиевич простыл. 26 августа он вернулся домой. Его болезненное состояние не укрылось от близких, но он отказался идти к врачу и принялся за отчёт о командировке. Ночь с 3 на 4 сентября была для него последней. Он не смог уснуть, метался в бреду, просил усадить в кресло. Врач, вызванный за два часа до смерти Владимира Клавдиевича, нашёл его состояние не внушающим опасения. 4 сентября Арсеньев умер от воспаления лёгких.

Похоронен на военном кладбище на полуострове Эгершельда (Владивосток). В связи с ликвидацией военного кладбища был перезахоронен на Морском кладбище Владивостока.

Вдова путешественника Маргарита Николаевна Арсеньева (его вторая жена, с первой, Анной Константиновной, он развёлся) была репрессирована. Её под давлением заставили признаться в клевете. 11 февраля 1935 года открылось заседание Военного трибунала Особой Краснознамённой Дальневосточной армии, М.Н. Арсеньеву спросили о секретном докладе: "Да, мой муж действительно писал доклад о японской агрессии на ДВК, — подтвердила она, — и передал его бывшему председателю крайисполкома Крутову. Кажется, он посылал его и в Москву. После смерти Владимира Клавдиевича уполномоченный НКИД Гейсман просил, чтобы я поискала в архивах мужа, нет ли там черновика или каких-нибудь экземпляров этого доклада. Его надо было сдать, так как он секретный". По иронии судьбы покойного В.К. Арсеньева посчитали главой японской разведки в России. Его подозревали в сговоре с китайцами и японцами, хотя он по заданию тех же чекистов написал книгу-исследование "Китайцы в Уссурийском крае".

Окончание следует

«Прогресс Приморья», № 03 (415) от 26.01.2017 г.

Подготовила Марина Благодатская

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив