Выживали вместе

В блокаду животных Ленинградского зоопарка жители кормили из своего пайка. Люди и звери поддерживали друг друга. Работники городского питомника, а также бывшие циркачи рассказали о жизни в осажденном городе.

Михаил Запашный ушёл на фронт

Анна Запашная — дочь основателя династии Михаила, двоюродная бабушка Эдгарда и Аскольда. Ей было десять лет, когда началась война. Брату Мстиславу — три года, Игорю — лишь годик. Всего в семье было пятеро детей.

— Примерно за неделю до начала блокады мама с папой уехали на гастроли, оставив нас с братьями у бабушки, — вспоминает Анна Михайловна. — А когда началась эвакуация, нас с бабушкой разделили. Рассказывать об этом — одни слезы. Что мы ели и пили, один Бог знает. Жуткое время…

Один из братишек был сильно болен и лежал без сознания. Не разобравшись, его поначалу даже отвезли в морг.

Позже детей отправили в Куйбышев. Туда в это время приехала с гастролями их мать. Семье выделили жилье при цирке.

Там же Анна Запашная получила паспорт, стала работать в цирке.

Но тянуло на родину. Когда вернулась в Ленинград, узнала, что родной дом, напротив Лопухинского сада, разбомбили. Часть вещей спасли соседи и вернули хозяевам. Остальное пропало.

А вот бабушка осталась в осажденном городе. Выжила и после войны приехала к родным на Волгу.

— Помню, мамин коллега стоял на причале, куда подходили пароходы, и кричал: "Лида, Лида, смотри! Бабушка идет!" Она шла в черном халате, как тень. У нее исчезли одежда и документы. Были нехорошие люди, если не сказать хуже. Как можно обирать человека, который пережил блокаду?

На папу, Михаила Запашного, пришла похоронка. Он служил на флоте. Но оказался жив! Выяснилось: был контужен и даже не помнил свою фамилию.

— Однажды мы с мамой спали и вдруг слышим крик: "Зажгите свет, давно электричества не видел!" Папин голос! Мама быстро надела платье. Так торопилась, что задом наперед. Папа вернулся?! Как такие минуты можно забыть? И слезы, и радость, и неверие, ведь у нее на руках была похоронка. И вдруг пришел человек. Живой.

Вернуть память Михаилу Запашному помогла… мишень в цирке, которую он когда-то сделал своими руками и которую вновь увидел.

Согревались по-разному

Акробатке Валентине Абалкиной в 1941-м было всего восемь, в школу не успела пойти. Всю блокаду девочка провела с мамой и бабушкой в городе.

— Страшно не было, — вспоминает Валентина Владимировна. — У детей ведь нет чувства страха. Хорошо помню, как в подъезд нашего дома однажды попала бомба, но не разорвалась.

В 1943 году отца забрали на фронт. Через год он попал в госпиталь. Мама была администратором в кинотеатре "Родина", который работал, закрываясь лишь в самые морозы — с декабря по апрель. Цирк в блокаду не работал, но животных кормили.

— Помню, у бабушки были часы с боем, — продолжает Валентина Владимировна. — И каждое утро, в шесть часов, мы бежали за хлебом. Дедушка делил свои блокадные 125 граммов на три части. Бывало, добрые люди угощали кониной...

Однако одежду с мертвых, случалось, снимали. Люди умирали не только от голода, но и от холода. Ну а мертвым одежда уже не нужна, тут живых спасать надо.

— Еще, бывало, идешь куда-то, рядом женщина идет, — запомнилось артистке. — Возвращаешься, а она уже лежит и не двигается.

После войны Валентина Абалкина стала мастером спорта по спортивной гимнастике. Вышла замуж за фронтовика. Муж на войну ушел в семнадцать, был в разведке, дошел до Берлина.

Он и приобщил Валентину Владимировну к цирку. Супруги вместе ставили акробатические номера, провели на манеже двадцать лет.

Помогала песня

— Как выживали в блокаду? Мы много пели, — говорит цирковая артистка Нина Останкова. — Это помогало. Считалось, если человек не поет, он больной. А еще молились. Иногда и то и другое вместе. Помню, в детстве собирались все вместе. Отец нас усаживал и начинал: "Вечерний звон…" А мы тоненькими детскими голосами ему подпевали: "Бом, бом".

— Много людей полегло. Если бы не общение с Богом, то не выстояли бы. А так пели и молились, чтобы не потерять человеческий образ, — вздыхает артистка. — Ели тогда все, что можно было переварить. Но когда моя мама попыталась сварить ворону, она оказалась совсем несъедобной. "Лучше уж сапоги сварю, и то толку больше будет", — говорила она. А так и траву ели, и зернышки собирали — все до последней крошки.

После войны вернулся отец. Рассказывал много историй, показывал детям, как правильно убегать от пуль — зигзагами. Хорошо, что наука уже не пригодилась. Мужчина хвастался родным, что ни разу не пил на фронте водку. Все в бой идут с "фронтовыми ста граммами", а он — трезвый. В первый раз бывший фронтовик попробовал народный напиток, когда ему исполнилось шестьдесят.

— Налил в столовую ложку, понюхал, поморщился, — смеется Нина Останкова. — А потом выпил и сказал: "Никогда больше не буду!"

Нина Алексеевна не теряет связи с цирком. Работает в студии, где этому искусству обучают детей. Сейчас готовят цирковую постановку о блокадном Ленинграде.

— Во время осады цирк не работал, но действовали локальные цирковые труппы, которые тоже выполняли разведзадачи. Но не более. Понимаете, циркач не может во время голода работать в цирке, он лучше с винтовкой пойдет. У нас такая специфика работы: мы все время должны быть сыты. При риске упасть в обморок ни одна гимнастка не полетит под куполом. Хотя, если бы они могли выступить, чтобы принести радость детям, они бы выступили. Мне кажется, они просто физически не могли это сделать.

Молоко из роддома

— Хотя цирк в блокаду не работал, но животных кормили, сохраняли, — рассказал руководитель студии "Акробатика" Константин Канашкин. — Точно так же, как и зверей в Ленинградском зоопарке. Цирковые работники до последнего пытались сохранить подопечным жизнь. Были животные, которые перенесли блокаду. Провизия приходила в город по Дороге жизни. Перепадало и зверям. Лучшие кусочки доставались обезьянам, которым приходилось тяжелее всего. Так что их подкармливали из собственного пайка, даже такого скудного, какой был тогда.

В Ленинградском зоопарке к началу войны жило больше 160 зверей и птиц. Вывезти в Казань успели только половину. В беженцах оказались черные пантеры, тигры, белые медведи, американский тапир и огромный носорог. Крупных хищников, которых не удалось отправить в эвакуацию, пришлось застрелить: если бы при бомбежке клетки разрушились, звери, вырвавшись на свободу, могли стать угрозой для жизни людей.

В сентябре 1941-го, когда город окружили, в зоопарке оставались бизоны, олени, слониха Бетти, бегемоты, медвежата, лисята, тигрята, тюлень, два ослика, обезьяны, страусы, черный гриф и множество мелких животных.

Во время бомбежек бедняжки в ужасе метались по клеткам. Кто-то рычал, другие в страхе забивались в угол. Пряталась в своем домике слониха Бетти. Причем реагировала на звук сирены. А однажды рядом с вольером разорвался снаряд, сброшенный с вражеского самолета. Он убил сторожа и смертельно ранил слониху. Бетти скончалась через пятнадцать минут.

От той же бомбежки погибли медвежата и лисята. А обезьяны в страхе разбежались из разрушенных клеток, и наутро их искали по всему городу. В другой раз ранило козу и двух оленей, им делали перевязки. Но животные погибли при следующем артобстреле.

Жертвами бомбежек оказались также тигрята и бизоны.

А вот бегемотихе Красавице, которая появилась в зоопарке в 1911 году (ее привезли вместе со слонихой), повезло. Она выжила и умерла только в 1951 году — от старости. А все потому, что в блокаду за животным самоотверженно ухаживала Евдокия Дашина: привозила на саночках из Невы тяжеленную, на сорок ведер, бочку с водой, грела и поливали бегемотиху, на шкуре которой без купания образовались трещины. Раны смазывала камфорной мазью, причем в огромном количестве, по два кило мази в день.

Кормили оставшихся животных овощами с огорода, который разбили прямо на территории зоопарка. Выращивали капусту, картофель, овес, брюкву. По городским газонам косили траву. Осенью собирали рябину и желуди. Хищным птицам добавляли в рацион рыбу. Самым капризным был беркут, для которого приходилось ловить крыс.

А когда в ноябре 1941 года у гамадрила Эльзы родился малыш, то молоко у обезьяны пропало. Тогда выделить немного донорского молока согласился роддом. И малыш выжил.

За блокаду зоопарк закрылся лишь однажды — зимой 1941/42 годов. В остальное время он принимал жителей осажденного города. Лишь за одно лето его посетило семь с половиной тысяч ленинградцев.

«Прогресс Приморья», № 3 (465) от 25.01.2018 г.

Подготовил Юрий Тихий

Регистрация

Ваш ник:
Ваш e-mail:	не проверяется, используется только для восстановления пароля
Ваш пароль:
Повторите пароль:	все поля обязательны для заполнения
	Отмена

Вход для пользователей

Ваш ник или e-mail:
Ваш пароль:
	Напомнить пароль

Ваше имя: *

Ваш e-mail: *

Комментарий: *

→ Регистрация → Вход

Регистрация избавит Вас от необходимости вводить каждый раз имя, адрес и число на картинке, а также не позволит другим людям использовать Ваш ник. Регистрация происходит моментально и не требует даже перезагрузки страницы.

Вы вошли как . Выход

Введите код на картинке:

осталось:

Не нужно удивляться, если ваше сообщение на форуме не появляется - здесь работает фильтр цензуры, не пропускающий сообщения, содержащие элементы инвективной лексики, а также слова, встречающиеся в несанкционированных рекламных объявлениях.