 |
 |
||||
 Форум
 ТВ программа
|
|||||
|
|
Разведка доложила точно… О героях-дальневосточниках в средствах массовой информации рассказывают нечасто. По этой причине школьники о том или ином человеке, чьи имена увековечены на обелисках Приморского края, знают немного. Отвечая на вопрос, ребята ссылаются в основном на тех героев, чьими именами названы улицы, например, в городе Владивостоке. Восполняя пробел, редакция газеты Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России представляет героя-дальневосточника Виктора Леонова. Дважды Герой Советского Союза Виктор Николаевич Леонов, легендарный разведчик ВМФ СССР, родился 21 ноября 1916 года в городе Зарайске Рязанской губернии в рабочей семье. Окончив семилетку, с 1931 по 1933 годы проходил обучение в школе фабрично-заводского ученичества при Московском заводе "Калибр". После завершения обучения работал слесарем-лекальщиком, совмещая работу на заводе с общественной деятельностью. В частности, он был председателем цехового комитета изобретателей, членом заводского комитета ВЛКСМ и руководителем молодежной бригады. В 1937 году призван на воинскую службу в Военно-Морской Флот. На Северном флоте прошел курс обучения в учебном отряде подводного плавания имени С. М. Кирова, отряд базировался в городе Полярном в Мурманской области. Для дальнейшего прохождения воинской службы отправлен на подводную лодку Щ‑402, из известных советских подлодок проекта Щ ("Щука"). С началом Великой Отечественной войны старший краснофлотец Виктор Леонов обращается к командованию с рапортом о зачислении его в состав 181-го отдельного разведывательного отряда Северного флота. Уже летом 1941 года он был награжден одной из самых почетных "солдатских" медалей – "За отвагу". Первую звезду Героя Советского Союза Леонов получил на завершающей стадии Великой Отечественной войны. Он был награжден за уникальную по своей сложности операцию на мысе Крестовый. Даже он сам уже после войны отмечал, что десант на мыс Крестовый по своей сложности в несколько раз превосходил все предыдущие рейды морских разведчиков. В дальнейшем в составе разведывательного отряда, с 18 июля 1941 года, Леонов провел более 50 боевых операций в тылу войск противника. С декабря 1942 года после присвоения ему офицерского звания он был заместителем командира отряда по политической части, а через год в декабре 1943 года стал командиром 181-го особого разведывательного отряда Северного флота. В апреле 1944 года ему было присвоено звание лейтенанта. В сентябре 1945 года Виктор Леонов громил японцев уже в звании старшего лейтенанта. Указом Президиума Верховного Совета Советского Союза от 14 сентября 1945 года старший лейтенант Виктор Николаевич Леонов был повторно удостоен медали "Золотая Звезда", став дважды Героем Советского Союза. Звезда Героя была вручена Леонову за боевые операции на Дальнем Востоке. Здесь отважный разведчик-полярник возглавил отдельный разведывательный отряд Тихоокеанского флота. Под его непосредственным командованием бойцы отряда первыми высаживались в портах Расин, Сэйсин и Гэндзан. Данные операции были овеяны славой советского оружия. В порту Гэндзан разведчики Леонова разоружили и взяли в плен примерно двух тысяч солдат и офицеров противника, захватив несколько складов боеприпасов, 3 артиллерийских батареи и 5 самолетов. Еще более "громким" делом отряда Леонова стало пленение в корейском порту Вонсан сразу 3,5 тысяч японских солдат и офицеров. Они сдались отряду из 140 советских моряков. После завершения боевых действий Леонов продолжил свою службу на Северном флоте и в Центральном аппарате ВМФ СССР. В 1950 году он успешно окончил Высшее военно-морское училище. В 1952 году ему было присвоено звание капитана 2-го ранга. Проходил учебу в Военно-морской академии, успел окончить два курса, с июня 1956 года находился в запасе (последнее звание – капитан 1-го ранга). Выйдя в отставку в результате сокращения Вооруженных Сил в рамках "хрущёвской" реформы, Леонов активно занимался просветительской деятельностью по линии общества "Знание". В те годы он очень многое делал для того, чтобы передать свой богатый жизненный и боевой опыт подрастающему поколению. Виктор Николаевич много путешествовал по стране, встречался со студентами и школьниками, читал лекции и писал книги. Как никто другой, он знал цену потери боевых товарищей, понимал, чем могут обернуться в бою малодушие и растерянность. Именно поэтому он считал своим долгом научить подрастающее поколение стойкости, выносливости, мужеству. Он без прикрас рассказывал о прошедшей войне и о том, как надо воевать. Помимо двух медалей "Золотая Звезда", он является кавалером орденов Александра Невского, Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны I степени, а также многочисленных медалей, в том числе ордена КНДР. Является Почетным гражданином города Полярного. Легендарный разведчик советского Военно-Морского Флота скончался в российской столице 7 октября 2003 года в возрасте 86 лет. Виктор Николаевич Леонов похоронен на Леоновском кладбище Москвы. Память дважды Героя Советского Союза увековечена ещё при его жизни. Так, в родном городе Героя Зарайске в 1950 году был установлен его памятный бюст, а в 1998 году именем Леонова была названа детско-юношеская спортивная школа в городе Полярный. В 2004 году, уже после смерти Героя, его именем был назван средний разведывательный корабль проекта 864 ССВ‑175 из состава Северного флота России. Из книги В. Леонова "Лицом к лицу"Сэйсин расположен на берегу широкой бухты, с трех сторон окаймленной грядами зеленых сопок. Это крупный город Северной Кореи с населением, превышающим двести тысяч человек. В планах японских агрессоров Сэйсин как военная база и плацдарм для наступления на советское Приморье занимал особое место. Японцы расширили сэйсинские порты – военный и торговый. Через Сэйсин шло снабжение Квантунской армии в Маньчжурии. Проходящие через Сэйсин железная и автомобильная дороги связывали север Кореи с югом и центром страны. Военный совет Тихоокеанского флота приказал нашему отряду и роте автоматчиков морской пехоты, которой командовал офицер Иван Яроцкий, разведать бухту, захватить и удержать причалы, по которым через Сэйсин отступают части Квантунской армии. Нам выделили десять катеров. Пять катеров возьмут на борт десантников, а пять прикроют высадку. Около двухсот морских разведчиков и пехотинцев совершают первый бросок. За нами последует головной отряд – пулеметная рота и батальон морской пехоты майора Бараболько. Мы должны обеспечить беспрепятственный вход в бухту главных сил. Член Военного совета Тихоокеанского флота предупредил нас, что Сэйсинская операция является сложной и ответственной. Защищая свои коммуникации в Сэйсине, японцы будут яростно сопротивляться. Если нам удастся внезапно захватить плацдарм, японцы приложат все усилия, чтобы его ликвидировать. – Близ Сэйсина квартируются подразделения императорской дивизии, – сказал нам командующий, – отборные самураи охраняют порты, мосты, вокзал. Но верим в успех этой операции, знаем – смелости и дерзости, стойкости и мужества советским морякам не занимать. Потому и посылаем вас. Я, Яроцкий и командиры из дивизиона торпедных катеров – участников первого броска – поблагодарили командующего за доверие и разошлись по своим подразделениям. Был уже поздний час. Разведчики спали, не зная, что задолго до рассвета их поднимут, а утро они уже встретят в горячих схватках уличных боев. Подъем, короткое партийное собрание, потом такие же короткие собрания взводов перед посадкой на катера – и мы покидаем Русский остров. Спускаюсь в кубрик головного катера. Разведчики бодрствуют, вполголоса поют свою любимую "Североморскую". Слышу басок Агафонова: "Нелегкой походкой матросской идем мы навстречу врагам"… Который уже раз идем? И каков он, наш новый враг? Я твердо уверен в каждом разведчике-десантнике, даже в новичках, для которых это первый рейд и первый бой. А вот ветеран отряда, старший матрос Зубков, удивил меня. Зубков попросил не назначать его на должность командира отделения во взвод к Никандрову, ссылаясь на неуживчивый характер мичмана. Для меня это было неожиданностью: Никандров и Зубков на севере ладили. Когда о просьбе Зубкова узнал Никандров, он укоризненно покачал головой, но промолчал. И только от Бабикова я узнал о небольшой перепалке, которая произошла между мичманом и старшим матросом за несколько дней до боевого похода. Зубков завел как-то разговор о том, что чертовски обидно будет, если убьют или ранят в канун Победы. – В каких только переделках мы не бывали! – сказал он Никандрову и Бабикову. – Помните Пикшуев и Могильный, норвежские походы и Крестовый? Ничего – обошлось! И вдруг перед самым праздником Победы какой-нибудь поганый самурай пырнет тебя штыком или покалечит пулей? А то и убьет… Мичману такие рассуждения перед боем не понравились. – Ступай к командиру отряда и скажи ему об этом, – сказал Никандров Зубкову. – Честно признайся, что робеешь. А не можешь, тогда я сам попрошу старшего лейтенанта, чтобы тебя списали на берег. – Что вы! – испугался Зубков. – Я ведь так только… по-дружески поделился. Притворившись обиженным, Зубков отошел в сторону. Случай с Зубковым нас огорчил. И на войне говорят о жизни и смерти. По-человечески понятна мечта молодого бойца: "Эх, как бы дожить бы до свадьбы-женитьбы!" Но если такой боец в ожидании близкой победы только и думает о том, как бы уцелеть, ему нельзя поручить ответственное дело. Хорошо, что не назначил Зубкова командиром отделения. И в то же время досадно, что так случилось. …Светает медленно. Над тихой гладью моря носятся белогрудые чайки. Они улетели далеко от берегов – значит, день обещает быть ясным, и море – спокойным. Утренняя дымка тумана рассеивается, но впереди, над бухтой, к которой мы приближаемся, еще висит молочная пелена тумана. Пока видны лишь зеленые вершины сопок, но вот обозначился излом вспененного прибоем берега, и, наконец, показались причалы Торгового порта. Трескучая дробь японского пулемета прорезала утреннюю тишину. Комендоры первого катера подавили огневую точку на причале, но с ближней сопки мыса Колокольцева ухнула японская пушка. Раз, другой, третий… Наши катера на полном ходу ворвались в порт и высадили десант. Пушки с мыса Колокольцева еще стреляют по уходящим в море катерам, а мы мелкими группами просачиваемся в прибрежные кварталы. Никто пока не оказывает нам сопротивления. С небольшого холмика виден Сэйсин, изрезанный каналами, с двумя магистралями – железнодорожной и автомобильной. Несмотря на ранний час, на улицах Сэйсина оживленно. Клубится пар от невидимого за домами паровоза, мчатся по шоссе автомобили. И железнодорожный состав, и автомобили направляются в одну сторону, на юг – туда, где возвышается большая насыпь между мостами через канал. А за насыпью виднеются корпуса металлургического завода. – Мосты! – услышал я позади голос Гузненкова. Да, мосты. Они сейчас станут объектами боя. Насыпь между ними – хороший рубеж для обороны. Договариваюсь с Яроцким, чтобы он прикрывал наш тыл и правый фланг. – Видите мосты? – я повернулся к Никандрову и Бабикову. – Тебе, мичман, – железнодорожный мост, главстаршине – автомобильный. Если не удастся захватить мост – взорвать полотно и дорогу. Машины и поезд надо остановить! Взвод Никандрова, смяв охрану моста, вырвался на железнодорожную насыпь. Японские солдаты разбежались по кукурузным посадкам вдоль железной дороги и открыли огонь из винтовок. Тяжело второму взводу, который пробивается к автомобильной магистрали. Гарнизон Сэйсина поднят по тревоге, и разведчики Бабикова ведут необычные для них уличные бои. Японские снайперы стреляют с чердаков, из окон домов. Самураи из отряда смертников, переодетые в гражданское платье (разведчики принимали их за местных жителей и потому не трогали), бьют нам в спину. Бои, неожиданные и скоротечные, возникают в разных местах. Управлять ими трудно. Прибежал вестовой Гузненкова (замполит находился по взводе Никандрова) и доложил, что вооруженные японцы проникли в торговый порт. Враг, очевидно, намеревается отрезать нас от берега, и Гузненков послал на очистку причалов группу разведчиков под командованием главстаршины Тяросова. Разведчики с этой задачей справились, и сейчас охраняют порт. Там же находятся раненые. Не успели мы ликвидировать одну опасность, как возникла другая. Со стороны металлургического завода к шоссе двигалась большая колонна неприятеля. Автоматчики Яроцкого обстреляли колонну и не дали японцам приблизиться к насыпи. Но автомобильный мост еще не захвачен разведчиками Бабикова – они ведут бой на шоссе и громят автоколонну. А со стороны моста взвод японцев с отчаянной дерзостью контратакует нас, прокладывая себе дорогу гранатами. Спешу на помощь Бабикову. Он ранен. Осколок гранаты рассек ему бровь. Бабиков подполз ко мне, поднял обмотанную бинтом голову и доложил, что его разведчики залегли у самой насыпи, так как дальше двигаться невозможно. В это время по ту сторону моста перестрелка усилилась. Автоматчики Яроцкого с трудом сдерживали японцев, ожидая, пока мы захватим мост. – Главстаршина Бабиков, вам ясна задача? По моему тону главстаршина понял, что я недоволен действиями его взвода. – Может, в обход насыпи? – нерешительно спросил он, думая только о помощи автоматчикам Яроцкого и забыв про мост. Это меня разозлило: – Я не считаю вас раненым. Выполняйте приказ! Продолжение следует «Прогресс Приморья», № 22 (535) от 14.06.2019 г. |
Опрос:
В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?
|
Регистрация
|
© 2009-2013 Общественно-политическое издание «Прогресс Приморья» Учредитель — Приморское региональное отделение Союза машиностроителей России. Разработка сайта — ЦРТ |