Сельское хозяйство и кооперативное движение

Окончание. Начало в № 40

Были на заре кооперации неудачные моменты, порой не понимали пайщики, какие дальнейшие шаги необходимо предпринять, чтобы не навредить общему делу. Когда члены кооператива изучали собственный опыт, они приходили к выводу, что ошибались изначально, полагаясь на авось.

Чаянов описал случай, когда в первых неудачных попытках совместных покупок общественная лавочка покупала товар по оптовым ценам, начисляла на его стоимость накладные расходы на перевозку, содержание лавочки, склада и, определив себе стоимость развешенного товара, отпускала по этой цене товар своим членам. Задачи общества как будто достигались. Товар получался доброкачественный и много дешевле, чем в частной торговле. Однако такие общества весьма скоро хирели и погибали.

Дешёвая общественная продажа вызывала раздражение соседних лавочников, и они вовлекали ещё слабое и неокрепшее общество в ожесточённую конкуренцию, опуская свои цены значительно ниже себестоимости. Потерпев на этом некоторые убытки, они зато достигали своей цели и, пользуясь несознательностью покупателя, отманивали его от общественной лавки и тем самым до основания разрушали создавшийся кооператив.

Бывали даже случаи, когда торговцы через недобросовестных членов кооператива скупали товары по низким ценам и затем с выгодой продавали их в своей лавке. Однако самым большим неудобством при продаже по себестоимости было то, что кооператив никак не мог увеличить своих капиталов. Оборотные средства, составленные из складных паевых взносов, всегда были незначительны, экономическая сила – ничтожна. Не имея от продажи барыша, кооператив не мог увеличить свои оборотные средства, не имел часто денег в те минуты, как представлялся удобный случай купить дешёвый и хороший товар. При малейших убытках его капитал разрушался, и кооператив погибал.

Чтобы избежать всех указанных неблагоприятных последствий, рочдэльские ткачи постановили продавать товары в своей общественной лавке не по себестоимости, а по тем самым рыночным ценам, по которым и торговцы.

Думается, многовековой опыт существования кооперации в разных странах мира, и в России тоже, даёт право говорить, что дело это нужное, и не только в сельском хозяйстве. В советское время, например, потребительская кооперация развивалась повсеместно и имела довольно широкий охват населения. Особо бурно развивалась потребкооперация в сельской местности. Открывались кооперативные магазины, пункты приёма излишков у населения сельхозпродукции и обмена товарами. Из экологически чистых продуктов местных производителей изготавливались соки разных сортов. Небольшие заводики обеспечивали население мясом, молочными продуктами, овощами и фруктами, недорогим плодово-ягодным вином небольшой крепости, изготовленным на местах. Многие помнят, как во Владивостоке действовали кооперативные магазины, полки которых ломились от кооперативной продукции. Магазины напоминали собой зоологический музей, в специально отведённых местах были установлены муляжи животных, птиц, создавалось присутствие тайги. Её дары продавались здесь в изобилии. Магазины были полны людьми. Сюда покупателей манили два фактора: умеренные цены и экологически чистые продукты. Были очереди, этого отрицать нельзя, но продуктов хватало всем. Такие магазины открывались во всех городах и крупных населённых пунктах Приморского края. Потребительские кооперативы получали от населения дикоросы, и либо расплачивались с ними "живыми" деньгами, либо осуществляли обмен на другие продукты. Формы были разные, сельские жители не гадали, возьмут у них, например, собранный шиповник, голубику, жимолость, малину в заготконторе или нет. Они точно знали, что трудятся не зря, продукты были всегда востребованы.

По другой схеме работали жилищные кооперативы. Пайщики на общем собрании голосовали за то, чтобы построить многоквартирный дом где-нибудь в Сочи или в Крыму, если они жили на севере страны. Решение принималось всеми пайщиками, с каждым из них кооператив заключал договор в частном порядке, и этот договор был гарантией того, что, пока строится дом, у пайщика из зарплаты высчитывается определённая сумма, которая была оговорена на общем собрании, и это был небольшой процент от заработной платы. Эти деньги перечислялись подрядчику, и он на них возводил здание. Всё было прозрачно, ясно и понятно. Можно было зайти в расчетный отдел своего предприятия и поинтересоваться, какую сумму в том или ином месяце высчитали у пайщика и перевели подрядчику.

На памяти вашего покорного слуги десятки примеров того, как через потребкооперацию люди строили себе жильё. Большинство из северных районов Дальнего Востока и с Крайнего Севера переехали жить на "юга", как тогда говорили, и перевезли туда свои семьи. Сегодня эти люди находятся с автором этих строк в контакте и, честно признаться, есть некоторая белая зависть, что они тогда воспользовались этой услугой, а ты просто не успел. Грянула пресловутая перестройка, заморозилось строительство, и кооперация пришла к нам в уродливой форме. Появились "Рога и копыта" нового разнузданного общества, когда всё было дозволено, и моряк, например, мог после двух-трёх удачных рейсов обменять машину-другую с небольшой доплатой на хорошую квартиру. Но это вовсе не кооперация, а труднообъяснимое действо. Кому повезло, тому повезло, как говорится.

Удивительно другое. Граждане бывшего СССР, пострадавшие от денежной реформы, когда люди лишились сбережений, так называемой ваучеризации, разных "хопров" и "эмэмэмов", уже сегодня, прочитав заманчивую вывеску о потребительском кооперативе, впрочем, не понимая сути кооперативного движения, легко отдают мошенникам свои кровные сбережения. По статистике, в такие кооперативы сдают деньги исключительно пенсионеры. И это неслучайно. Они помнят, как их родители вступали безбоязненно в советские кооперативы и приобретали всё: от холодильника до дома или квартиры. Это сидит у них в подкорковом слое, чем и пользуются нувориши.

На протяжении десяти лет действовал в Приморье Тихоокеанский сберегательный потребительский кооператив. Он разрастался за счёт притока вкладчиков, открывая филиалы во всех крупных городах нашего края. В итоге его офисы были опечатаны правоохранительными органами, имеющиеся средства изъяты. Наложен запрет на приём и выдачу не только процентов, но и средств, вложенных пайщиками. Выяснилось, что без их согласия десятки миллионов были вложены в строительство домов в других городах, за пределами Приморья. Фирмы-однодневки закрылись, деньги растворились, а фундаменты поливают дожди и засыпают снега. Спустя время (пошёл третий год разбирательств), стало известно, что мошенники обобрали пожилых граждан Приморского края на 30 миллионов. И если даже когда-нибудь эти средства будут возвращены, то инфляция "откусит" от них немалую часть. Как быть с обещанными процентами и моральными потерями? Известно, что некоторых пожилых пайщиков уже нет на этом свете. Вполне возможно, что умерли они по вине этого самого Тихоокеанского сберегательного потребительского кооператива.

Ладно бы таких трестов, которые лопнули, по стране начитывалось один-два. И на старуху, как говорится, бывает проруха, но их сотни. Думается, от такой кооперации страдают не только граждане страны, но и само государство. Ведь средства оседают в карманах тех, кто открывал эти "Рога и копыта". В государственную казну если что-то и упало, то какой-то минимум. Если только от госпошлины за государственную регистрацию такого кооператива. Впрочем, на собраниях таких нуворишей пожилые пайщики называют врагами народа. Ничего не попишешь, нувориши подрывают доверие к власти и к истинной системе кооперативного движения вообще.

«Прогресс Приморья», № 48 (561) от 13.12.2019 г.

Клим Углов

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив