Боевые марши поэта-трубача Дальневосточного фронта

Политрук Сергей Георгиевич Феоктистов прибыл к месту дальневосточной службы после окончания Московского военно-политического училища имени В. Ленина (отделение "Газетное дело"). Десятилетняя любительская дружба сельского гармониста со средствами массовой информации после московской учёбы окрепла и на Амуре переросла в профессию. На протяжении 60 лет военный журналист сумел держать читательское внимание и заслужить доверие, уважение и любовь земляков.

Опытный курсантский запевала знал, что "песня – кратчайший путь к сердцам товарищей, друзей, коллег". Марши сопровождали комсомольского активиста на боевых учениях и на привале, в спортивных соревнованиях и в походе.

На амурской границе политрук осваивал пешком или верхом тропы и перевалы, непроходимые буреломы и болота, громко напевая "Авиамарш" времён курсантской юности в Ейском военном училище морских лётчиков.

И поэт подбирал в избранном популярном ритме припев или победную концовку к своим стихам о краснозвёздных воинах-пограничниках:

Мы все пойдём в последний бой,

Как шли защитники Хасана.

("Моя звезда", 1939 г.)

Любое устное или печатное выступление молодой политрук посвящал достигнутым и будущим победам Дальневосточного фронта:

…Мы дали хороший урок самураям

За наш молодой потревоженный край!

("Николаю Островскому", март 1941 г.)

Генетическая тяга советских людей к звучащему поэтическому слову понятна в военном обществе и в учебном коллективе. Поэзия, как концентрированная, очищенная от словесной шелухи связь, раскрывала суть событий, душу автора и его оценку каждого героя. От песен политрука захватывало дух, его документальная поэзия злободневно заостряла события, а известные герои и их поступки становились монументальными.

Политрук С. Феоктистов откликался на каждое сообщение о героических пограничных конфликтах краснозвёздных воинов. География и хроника поэтического боя похожи на репортажи с полей сражений, а воюющие солдаты и командиры служили образцами для подражания.

Разными словами и выражениями рассказывал военкор Сергей Феоктистов, как во имя неприступности наших границ и предстоящих походов, бойцы и офицеры совершенствовали боевую выучку, усиливали мощь дальневосточных частей.

Советская военная журналистика и поэзия 1941 года раздвигала горизонты времени, воссоздала атмосферу исторического лета, погружала читателей в резонансные события, знакомила с легендарными именами героев сопротивления на Дальневосточном фронте (ДВФ) и летописцев их подвигов.

С первых дней Отечественной войны политическая, физическая и моральная подготовка бойцов ДВФ, упреждающие марши и песни корреспондента "Тревоги" настраивали дальневосточников – амурских пограничников – только на победу:

Мы грозную клятву и волю народа

В боях выполняли не раз.

Монгольские степи, амурские воды

Расскажут потомкам про нас.

Припев: Кто сердцем смел, тому в бою

Коварный враг не страшен.

Любую гадину-змею

Раздавит сила наша.

Сыны легендарных отцов-партизан,

Бойцы возрождённой земли,

Чьи дерзкие штурмы запомнил Хасан,

К победе со знаменем шли.

Припев: Оружие наше не знает отказа,

Великий советский народ.

Мы ждём твоего боевого приказа,

Мы снова готовы в поход…

("Красноармейская дальневосточная", 26 июля 1941 г.)

Холодной осенью 1941 года, когда запад страны охватили паника и разброд, советские журналисты оценивали потери территорий, писали о разрушенных городах, пленениях красноармейцев и гражданского населения. Дальневосточные поэты формировали звериный облик врага, поднимали и сплачивали народ и армию. Амурский форпост держал оборону, выполнял директиву Главнокомандующего, и ни один самурай не ступил на амурскую землю.

Горнисты играют тревогу:

Пришла боевая пора.

Гремит по военным дорогам

Могучее наше "Ура"…

Хотели враги поживиться

Священным народным добром,

Но встретили их на границе

Советские танки огнём…

Стальным и незыблемым строем

Идёт за отрядом отряд,

И конница стелется полем,

И чкаловцы в небе летят.