Укрощение строптивого коронавируса

История мировой цивилизации знает немало примеров борьбы с заразными заболеваниями. Какой век ни возьми, всегда случались вспышки, которые порой выкашивали целые народы.

Подробно рассказал о нашествии чумы, например, французский писатель, лауреат Нобелевской премии Альбер Камю в своём романе "Чума". Европа часто подвергалась испытаниям холерой, тифом, оспой, СПИДом, атипичной пневмонией, птичьим и свиным гриппом, другими заразными заболеваниями, которые можно называть бесконечно. И вот злосчастный коронавирус, который посадил на карантин практически всех жителей планеты. Соединённые Штаты Америки лидируют по количеству умерших от этой заразы. В настоящее время учёные-вирусологи предполагают, что именно из лаборатории США выпорхнула эта бацилла. Вполне возможно. Было же такое в истории, когда цивилизованные американцы "позаботились" о коренных жителях Америки – индейцах, которых оттесняли всё дальше на север страны. Их кутали, чтобы те не замерзали, в одеяла, которыми пользовались заражённые и умершие от болезни люди. Такая "забота" принесла тогда свои горькие плоды: целый народ был практически истреблён. Эту историю редакция газеты Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России рассказывала на своих страницах ранее.

Если вспоминать ХХ столетие, то стоит сказать о вспышке брюшного тифа в России в период Гражданской войны и международной интервенции. Статистические данные о видах потерь в годы Гражданской войны в России свидетельствуют, что доля санитарных превышало боевые. Та, например, исследование, проведенное под руководством генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева, показало, что если в 1918 году потери заболевшими и умершими от болезней составляли около 138 тыс. чел., то уже в 1919 году выросли до 1 млн. 275 тыс., а в 1920 году – до 2 млн. 908 тыс. человек. Основной причиной их роста был тиф, который опередил все другие виды эпидемических инфекций: холеру, дизентерию, оспу и пр. Только по зафиксированным данным в 1918-1923 годах было зарегистрировано свыше 7,5 млн. случаев заболеваний сыпным тифом; умерло от него более 700 тыс. чел. Но и эти данные не являются полными. Не удивительно, что на старых фотографиях того времени изображены люди, стриженные под "ноль", включая, к слову, и женщин. Если кто-то думает, что это дань моде, глубоко заблуждается. О моде тогда думали мало, главное – остаться в живых. Были периоды, когда в Стране Советов массово болели свинкой, педикулёзом, корью. И со всеми этими болезнями советская медицина справлялась успешно.

Впрочем, наше поколение 60–70-х годов прошлого столетия пережило в детстве не один карантин. Будучи школьниками, мы радовались тому, что занятия отменялись на две недели, и можно было часами гонять шайбу или мяч на озере, кататься с гор на лыжах или санках. Ясно, что взрослые реагировали иначе – это им радости не доставляло. Нас после карантинных мероприятий загружали уроками и мы практически жили в школе. Домой ходили ночевать. Тогда существовали и успешно действовали группы продлённого дня. Интересно, что карантин всё время выпадал на зимний период. К весне эпидемия сходила на нет. Летом, пожалуй, запомнился один-единственный случай карантина. Дело было так. Наша семья, проживая в приисковом посёлке, накопив денег, забронировала билеты до Одессы на конец июля, в город мы должны были прибыть в начале августа. Казалось, теперь наша мечта побродить по улочкам этого черноморского города обязательно сбудется. Меня, 14-летнего советского школьника, конечно же, больше интересовало море, которое уже снилось по ночам, так как кроме рек и озёр я тогда ничего шире не видел. Мы были близки к мечте, когда приземлились в аэропорту Домодедово, ещё ближе, когда гостили у родственников на Волге. И вдруг моя мама, профессиональный медик, чем-то озабоченная возвращается с переговорного пункта (сотовой связи тогда не было и в помине) и за ужином сообщает тревожную новость: в Одессе карантин, нашли какую-то болезнь. Да, это было летом 1970 года, когда сборная Бразилии с великим Пеле стала в третий раз чемпионом мира по футболу, а сборная СССР пропустила нелепейший гол от Уругвая и была этой командой остановлена. По большому счёту, по поводу Одессы я расстроился не очень, так как у родственников был телевизор, и футбол можно было смотреть не ночью, как у нас в северных краях, а днём или в вечернее время. Порой шли прямые трансляции. Тогда я впервые увидел на голубом экране Льва Яшина, о котором много читал в газетах, журналах и книгах. Но, как это часто бывало тогда, слухи о болезни, а это была холера, расползались с молниеносной быстротой. Уже в открытую говорили, что одесситы умирают от какой-то заразы, аэропорты и морской порт закрыты, город находится на карантине. Однако мама внесла некоторую ясность, пересказав то, что ей донесла подруга, купившая в Одессе кооперативную квартиру на заработанные в северных краях деньги. Тогда существовали кооперативы, куда люди безбоязненно вступали и строили жильё во всех уголках необъятной страны. Так поступила и подруга моей мамы. Они переписывались, перезванивались, обговорили все нюансы проживания в Одессе в период курортного сезона. И вот – холера. Планы поменялись, но то лето осталось в моей памяти именно как карантинное…

Что же произошло 50 лет назад в Одессе, в этой самой "жемчужине у моря", как поётся в песне?

Жемчужина у моря

Сегодня известно, что первые заразившиеся холерой были выявлены в Батуми. 17 человек попали в больницу с острым кишечным расстройством, спустя сутки один пациент скончался. Затем крупный очаг эпидемии сформировался в Астраханской области. Было зарегистрировано более 1270 заболевших. В начале августа болезнь завезли в Одессу, где заболевших оказалось 126 человек. В дальнейшем семеро скончались. В Керчи 7 августа умер 73-летний сторож морского причала, что привело к госпитализации 150 человек, из которых шестеро не выжили. Врачи выявили у всех заболевших схожие симптомы: острая водянистая диарея, рвота без ощущения тошноты, тяжёлая одышка, сопровождающиеся понижением температуры, стремительным истощением и обезвоживанием организма. Сомнений больше не оставалось: это холера. Позже, по оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), масштабы распространения заболевания говорили о седьмой, на тот момент последней пандемии холеры. Её вызвал холерный вибрион (от латинского Vibrio cholera) биовара El Tor. Предположительно, патоген проник на территорию Каспийского региона из Ирана и распространился по южным областям РСФСР, Восточной Украине и Аджарской АССР. Инфекция наступала стремительно. Этому способствовало и жаркое лето. В Волгограде, Новороссийске, Махачкале и Умане врачи зарегистрированы десятки виброносителей. Были зафиксированы единичные случаи в Москве, Ленинграде, Перми, Кирове, Саратове, Куйбышеве и Кишинёве. Все медицинские службы взялись за искоренение заразы, как говорится, засучив рукава. Забегая вперёд, скажем, что ситуацию удалось взять под полный контроль и искоренить болезнь в зародыше. Лишь в Керчи, Одессе и Астрахани ситуация становилась чрезвычайной. Города закрыли на строгий карантин.

Для противодействия холере при Минздраве СССР создали Всесоюзную чрезвычайную противоэпидемическую комиссию, в которую вошли ведущие врачи страны. На местах были созданы оперативные штабы, госпитали для заболевших, обсерватории и изоляторы для контактёров. Карантинные зоны окружили военными КПП. В обстановке строжайшей секретности все силы были брошены на то, чтобы не дать болезни распространиться. Сложность была в том, что эпидемия бушевала в туристическом регионе в самый разгар курортного сезона, куда ехали миллионы туристов со всех уголков большой страны. Все рвались к Чёрному морю, во всесоюзную здравницу. Однако с августа по сентябрь 1970-го здравницу превратили в карантинную зону. Помимо надлежащего ухода за заболевшими, властям было необходимо обезопасить здоровых людей, оперативно отправить из опасной зоны приезжих, чтобы предотвратить дальнейшее распространение холеры в регионах. Задача была сложной, но эвакуаторы с ней отлично справились, несмотря на непопулярные меры. Въезд в Крым, Одессу и Астрахань был разрешён лишь тем, кто участвовал в противоэпидемических мероприятиях и имел при себе специальный пропуск. Самолёты, пароходы, поезда разворачивали, не распространяясь о причинах. С курортниками и людьми командированными было всё предельно ясно, но с так называемыми "дикарям" возникли сложности. Причина проста: их точного количества никто не знал, да и не мог знать. Впрочем, и с этой задачей ликвидаторы справились. Выезжали из закрытых зон только иногородние по особому разрешению, других граждан просто не выпускали. Их несколько дней обследовали в медицинском обсерваторе. Это делалось для того, чтобы врачи могли убедиться в отсутствии инфицированных. Их размещали в штатных медучреждениях, санаториях, пионерских лагерях, в поставленных на стоянку круизных теплоходах и железнодорожных вагонах. Не все обследуемые приняли эти чрезвычайные меры, называя места своего пребывания "резервациями". Недовольство граждан удавалось сдерживать. Даже когда оно достигло своего пика, о холере разговора не было. В Керчи, правда, были попытки прорваться через кордон, но всё закончилось мирным исходом. Спустя пять дней (именно столько длится инкубационный период у вибриона) задержанных отпускали восвояси. Все ввозимые фрукты и овощи были уничтожены, началось снабжение чистой питьевой водой. В общей сложности через обсерваторы прошло более 180 тысяч человек.

Продолжение следует

«Прогресс Приморья», Онлайн-версия апрель 2020 от 24.04.2020 г.

Добавить комментарий

Опрос:

В каком состоянии, по-вашему, находится машиностроение Приморского края?

Архив