Капитану славного "Варяга" — 70!

Он мало напоминает традиционного юбиляра. Напротив, почти юношеская стремительность в движениях и постоянная легкая ирония в суждениях и выводах. Впрочем, говорить о себе у него нет ни малейшего желания. Равно как и на своем примере поучать юных и неопытных. А потому выведать у проработавшего всю жизнь на секретных предприятиях директора завода "Варяг" Евгения Николаевича Леонова хоть что-то – дело отнюдь не простое. Да и сам он не стремится к повышенной популярности или узнаваемости. Как результат, интервью он почти не дает.

И все же накануне своего юбилея Евгений Николаевич сделал исключение и рассказал "о времени и о себе" корреспонденту газеты регионального отделения Союза машиностроителей России "Прогресс Приморья".

— Вы родились во Владивостоке. Детство прошло в Арсеньеве, окончили вуз во Владивостоке… Какой город для вас, исходя из общечеловеческих категорий, является Родиной?

— Если говорить о Родине, то во Владивостоке я только родился. Просто мама приехала сюда, поскольку в то время в Арсеньеве медицина была настолько слабой, что она решила рожать здесь. А воспитывался и рос я в Арсеньеве, так что моя малая родина – Арсеньев. Хоть я с 60-го года и живу во Владивостоке.

— Вы хорошо учились в школе? И чему отдавали предпочтение – физике или литературе?

— В школе я учился… по-разному. Областью интересов была математика и физика. С удовольствием изучал историю (уж и не знаю почему) и биологию. Хуже обстояли дела с русским языком. Но потом я подтянулся. После того, как женился на филологине (смеется).

— После школы сразу поступили в институт или предварительно поработали?

— Сразу поступил. Дело в том, что в то время мы два года должны были учиться и работать. Другими словами, мы поступали в вуз, учились вечером и два года работали. Поэтому я полтора года работал на "Дальзаводе". В седьмом цехе, столяром. То есть нам после школы давали заводскую и жизненную практику.

— Та специальность, которую вы выбрали в Политехническом институте ("Гироскопические приборы и устройства"), как-то не героически звучит …

— Как это не героически?! На гироскопических приборах всегда держалась и держится вся ракетная техника.

— Так-то оно так, но вам было всего 17 лет. Откуда такие знания?

— И тем не менее я знал, что это так и есть, что такие приборы используются для стабилизации ракет. Поскольку я воспитывался в Арсеньеве (который, по сути, состоит из двух военных заводов), а мой отец отработал главным инженером "Прогресса" тринадцать лет. А вообще на "Прогрессе" он отработал всю жизнь! С момента, когда пришел в 1941 году на предприятие первым инженером завода, и до самой смерти. Он вообще-то легендарная личность для "Прогресса" (входит в состав ПРО СМР). Его 90-летие завод отмечал, меня приглашали. Через год, возможно, будут отмечать 100-летие…

— Ваши родители – чистые технари. Можно ли говорить, что это оказало свое влияние на выбор сына?

— Конечно. И вопрос "куда поступать после школы" просто не стоял. Раньше часто говорили "династия токарей", "династия фрезеровщиков", у военных часто возникают династии, у артистов... И это естественно, поскольку у ребенка мировоззрение складывается из того, где, в какой среде он находится. Потому что другого он не видит. Так и я не видел, не понимал другого… Ведь Арсеньев, как уже говорили, стоит на базе двух градообразующих заводов, и потому выбор не стоял.

— И все же почему гироскопическое оборудование? Вы — молодой человек, выбираете очень специфическое направление в технике?

— У меня было два пути. Поехать в Москву или Казань поступать в авиационный институт. Или пойти в ДВПИ во Владивостоке, где на тот момент открывалось направление "Гироскопическое приборостроение". Гироскопия, вообще-то, положила начало приборостроению в Приморском крае. В это время создается завод "Аскольд", строится "Радиоприбор" которые занимаются исключительно этими направлениями. Гироскопия – это высокоточная механообработка, это электроника. И когда посмотрели, решили – коли это все близко и рядом, зачем ехать куда-то далеко?! И я решил, что буду поступать в институт во Владивостоке. Тем более, я отдавал себе отчет в том, насколько это направление перспективно.

— С некоторым удивлением узнал, что вы, оказывается, имеете прямое отношение едва ли не ко всем предприятиям машиностроительной отрасли. Достаточно взглянуть на "этапы большого пути". Первое предприятие — "Радиоприбор". Распределение?

— Если быть точным, то распределили меня на "Аскольд". Но мне не захотелось ехать в Арсеньев по одной причине – отец занимает высокую должность на "Прогрессе". И значит, если я приду на смежный завод, то любое назначение-продвижение будут связывать с лоббированием, "проталкиванием" моей кандидатуры. И потому я попросил, чтобы меня перераспределили. И меня направили на "Радиоприбор". В те времена это был очень серьезный завод, я проработал там год. А уход был связан и с тем, что… мне приходилось далеко ездить (тогда добраться на Чуркин было очень тяжело). Плюс рядом создавался новый завод — "Дальприбор" — и я ушел туда. Конструктором – это самая начальная ступень.

— Все кто вспоминает те времена, отзываются о работе на "Дальприборе" только положительно…

— Могу сказать, что тогда высший менеджмент сумел создать очень хороший коллектив. А мы молодые еще и объединились по интересам — организовали морской клуб "Паллада" (я был председателем), занимались походами, строительством катеров… Все это, плюс нормальное человеческое отношение к молодежи сверху позволило создать прекрасные отношения.

— На "Дальприборе" вы прошли все ступени роста. И не все они касались технической области…

— Я бы сказал, что прошел все административные ступени.

— Строка в биографии — "секретарь парткома". Как вы относитесь к ней сейчас? И с чем был связан переход из цеха в кабинет?

— Не только с моим желанием. Тогда особенно-то и не спрашивали, просто говорили: надо! И не принято было отказываться. Но я совсем не жалею, что мне пришлось поработать в течение четырех лет секретарем парткома. Я получил очень хорошую школу – общения, управления, решения задач. Я имел возможность пообщаться с первыми лицами края. И посмотреть, как они работают, как решают вопросы. У меня появился огромный круг знакомств, который впоследствии помог мне в решении массы вопросов.

— Как бы вы оценили работу партии сегодня? А то многие "перекрасились".

— Я никогда не "перекрашивался", за что потом нас называли "красными директорами". Я считаю, что мы наломали много дров. Но было и много хорошего, что мы потеряли — серьезный подход к людям, подготовка кадров, работа с молодежью.

— Год 1983-й, вам всего 41 год. По тем временам очень молодой человек, для той должности, на которую вас пригласили — заместитель директора по производству завода "Варяг". У вас был протеже?

— Нет, меня никто "не проталкивал". Более того, меня пригласил бывший директор завода Геннадий Владимирович Исаков… за пять лет до этого, еще в мою бытность начальником цеха (до того, как стать секретарем парткома) на "Дальприборе". Там был совершенно разваленный механический цех, и я довольно быстро, года за полтора, его вытащил. И меня тут же позвали на "Варяг". Но с "Дальприбора" не отпустили! Более того, дали четырехкомнатную квартиру и сказали: работай. И все это – в один день! Но все равно, через пять лет мне вновь поступает предложение с "Варяга". А я уже понимал, что по партийной линии не пойду. А вот как технарь еще могу чего-то добиться.

— Технические навыки за четыре года партийной работы не утратились?

— Нет, не утратились. Более того, когда я шел сюда (хотя с "Дальприбора" не отпускали), мне позвонили начальники цехов "Варяга" и пригласили на встречу. И сказали: "Если вы к нам придете, мы сделаем все, чтобы вы у нас не работали…" Через год они же пришли ко мне и… извинились, что ошиблись.

— А с чем связано такое откровенное неприятие?

— Думаю, что они воспринимали меня все же как секретаря парткома. Не обращая внимания на то, что на "Дальприборе" я прошел все ступени – от конструктора до начальника цеха. Они просто боялись, что придет человек, который ничего не понимает в производстве, а только лозунги провозглашает. Но через год признались – были неправы.

— Надо ли полагать, что на "Варяге" у вас карьера задалась, через пять лет – директор завода?

— Для советского времени это было действительно неплохо. Но приход на завод я воспринимал тяжело, особенно непросто было первые два года. Главное — новый коллектив, у которого свои традиции, свои отношения (отличные от "дальприборовских"). Но когда начальники цехов увидели во мне человека, понимающего производство, поддерживающего и помогающего работать, мне стало намного легче. А уж когда стал директором, стало еще легче.

— И все равно. Заместитель — так или иначе — за чьей-то широкой спиной. Директор – всегда один. Как с этим?

— Как это один, а коллектив?! Я, конечно понимаю, что "всегда виноват капитан", но у капитана есть команда, которая ему помогает. Я считаю, у меня была очень неплохая команда. И она долго сохранялась, я очень редко менял людей.

— Был короткий эпизод вашего ухода с завода "во власть". С чем это было связано? Сдались, подняли руки?

— Нет, руки я не поднимал. Тут придется вспомнить такую организацию – ПАКТ. Структура была очень интересная и нужная, она должна была объединять, помогать, поддерживать промышленные предприятия края. И мы тогда активно начали работать. Вот тогда-то директора заводов, входивших в ПАКТ, пришли ко мне и сказали: "Мы решили, что ты пойдешь во власть и будешь нам помогать". После этого Евгений Наздратенко (которого ПАКТ и привел в "Белый дом") и пригласил меня первым заместителем.

— А как же пост директора завода "Варяг"?

— Я ушел с завода в администрацию, но… не забрал отсюда трудовую книжку. У меня тогда накопилось отпусков лет за шесть, и я написал сначала одно заявление на отпуск, потом второе, потом третье, потом четвертое. И работая там четыре месяца, здесь я числился отпуске. Потому что почувствовал сразу – я там не сработаюсь.

— И каково вам там было?

— Плохо. Я чувствовал себя не в своей тарелке. Поскольку понимал, что я пришел сюда для одних дел, а меня не понимают. Они занимаются не работой, а политикой. И я прекрасно осознавал, что меня либо снимут, либо… отправят в места не столь отдаленные, придумав какой-нибудь промах. Написал заявление, а меня спрашивают: "Ну, и куда ты пойдешь?!" А я отвечаю: "На завод!" Поскольку и не увольнялся.

— Ваше отсутствие на заводе в этот период не было воспринято как бегство?

— Нет. Хотя возвращаться мне было тяжело – вроде как не справился. Но я сказал, что "не сошлись с губернатором характерами", и на этом все.

— Известно, что 90-е годы были сложными для завода. Что-то позитивное в этом всем было?

— Ничего позитивного не было. Тогда во всем винили нас — в том, что мы деньги получаем, их "крутим" (было тогда такое выражение), никому не платим... А у нас тогда был такой порядок – директор получает деньги в последнюю очередь. И сейчас так же…

— И все же завод выстоял. Считаете ли вы это своей заслугой?

— В какой-то мере – да. Но не только моей, а всей дирекции. Поскольку в тот период времени из моих ближайших подчиненных, моих заместителей никто не ушел. Все остались на местах. Мы и структуры меняли, и что-то переделывали, пытались как-то выжить… Но за это время мы не потеряли и не распродали ничего из имущества (кроме того, что положено было отдать – училище, "социалку").

— А что вы сами считаете своим главным достижением?

— То, что сохранил завод, технологии, людей, имущество…

— Не могу не спросить о семье. Известно, что ваша супруга закончила журфак. Как же вы сошлись, "вода и камень, стихи и проза, лед и пламень", как прожили?

— Хорошо прожили и сейчас прекрасно живем. Может, и хорошо, что она журналист и у нас разные сферы – мы не мешаем друг другу, а только доподняем. Она, к примеру, меня всегда учила правильно говорить, ставить ударения, строить фразы.

— Нередко жены руководителей влияют на решения своих мужей в некоторых вопросах. Что-то подобное у вас было?

— Она не могла мне посоветовать что-то по поводу заводских дел, хотя бы потому, что не "технарь". В вопросах взаимоотношения людей – да, приходилось советоваться, она помогала.

— Известно, что вы занимаетесь спортом. Чем и насколько успешно?

— Спортом, легкой атлетикой, я занимался в юности. В институте занимался боксом, играл в баскетбол и волейбол. А когда пришел на "Дальприбор", увлекся подводным плаванием. И занимаюсь дайвиннгом до сих пор. Кстати, и без акваланга до сих пор ныряю на 20 метров. А для себя спортом, да, занимаюсь. Три-четыре раза в неделю хожу на заводе в спортзал "поработать" над собой.

— Есть ли хобби? Как отдыхаете?

— У меня всегда был катер (сначала все же лодка) и я всегда отдыхаю летом только здесь. Ухожу на катере в море на неделю – сам капитан, сам матрос. Иногда беру дочь и жену, хоть они и укачиваются страшно. Но терпят. Останавливаемся в тихом месте (где поменьше качает) и рыбачим.

— Евгений Николаевич, юбилей у вас серьезный. Вы не задумываетесь об уходе?

— Я отчего-то всегда переживал за военных, когда они в 45-50 лет, в самом расцвете сил уходят в никуда… Вот это действительно сложно и тяжело. В свои… неважно сколько, конечно, задумываюсь – надо бы. Но пока погодим, посмотрим. Силы и здоровье еще есть, от пола отжимаюсь 40 раз, да и что делать на пенсии?! Некоторые находят в этом удовольствие, но… Капитаны, которые оставляют мостик, на берегу быстро увядают и уходят. А этого как-то не хочется.

— И последний вопрос: каким вам видится будущее "Варяга", надежного члена Приморского регионального отделения Союза машиностроителей России?

— Я думаю, что "Варяг" не повторит судьбу крейсера…

«Прогресс Приморья», № 38 (200) от 27.09.2012 г.

Регистрация

Ваш ник:
Ваш e-mail:	не проверяется, используется только для восстановления пароля
Ваш пароль:
Повторите пароль:	все поля обязательны для заполнения
	Отмена

Вход для пользователей

Ваш ник или e-mail:
Ваш пароль:
	Напомнить пароль

Ваше имя: *

Ваш e-mail: *

Комментарий: *

→ Регистрация → Вход

Регистрация избавит Вас от необходимости вводить каждый раз имя, адрес и число на картинке, а также не позволит другим людям использовать Ваш ник. Регистрация происходит моментально и не требует даже перезагрузки страницы.

Вы вошли как . Выход

Введите код на картинке:

осталось:

Не нужно удивляться, если ваше сообщение на форуме не появляется - здесь работает фильтр цензуры, не пропускающий сообщения, содержащие элементы инвективной лексики, а также слова, встречающиеся в несанкционированных рекламных объявлениях.

Отзывы (1)